Она полна сюрпризов. Удивляет каждый раз.
― И ты не злишься на меня?
― За что? За то, что я узнала от Аннализы, что ты уже был женат? За то, что ты не рассказал мне о кошмарах?
― Ты знала о Патриции? Почему ты не сказала мне об этом?
― Я надеялась, что ты сам мне расскажешь. И ты рассказал. ― Она нежно целует меня. ― Лео, я даже не могу представить себя на твоем месте. Твоя жена была убита у алтаря. Ничто в моей жизни даже близко не похоже на ту травму, которую ты пережил. Конечно, я не сержусь на тебя ― мне не на что сердиться. Что касается охранников, если ты чувствуешь, что я в опасности…
― Это не так. Охранники, камеры в спортзале, телефонный маячок ― это моя паранойя. Spina Sacra разваливается на части, и у них слишком много забот, чтобы возиться с нами. У тебя нет причин бояться.
Она изучает мое лицо.
― Но Макс Гуэрра здесь, и это как-то связано с ними, не так ли? Какое отношение он имеет к нашей ситуации?
Что-то зудит у меня внутри.
― Кто знает? ― отвечаю я. ― Гуэрра ― загадка. Я думал, что он работает на Сантини, но потом он сказал, что работает на Чиро дель Барба, но и эта история не похожа на правду. Валентина составила на него досье. Этот парень ― одинокий волк, и он нигде не задерживается надолго. Он хотел поговорить с Хью, но не сказал мне, почему. Он думал, что Хью что-то знает.
― Он хотел поговорить с Хью?
― Да, он появился в Венеции пару недель назад и почти сразу же уехал. Теперь он вернулся. Возможно, его беспокоит развал Spina Sacra. Сантини отбивается от покушений, его сын мертв, дочь пропала, а организация находится на грани междоусобной войны.
― Подожди, что?
Скрывал ли я от нее правду? Не намеренно. Но, возможно, подсознательно я боялся, что если она узнает, в каком состоянии находится Spina Sacra, то начнет задавать вопросы. Вроде таких: если они находятся на грани войны, то действительно ли они будут преследовать Хью? А если они не представляют угрозы, то действительно ли нам нужно жить вместе? Нужно ли нам вообще жениться?
― Сын мертв? ― продолжает она. ― Когда это случилось?
Она выглядит взволнованной этой новостью. У моей principessa нежное сердце.
― На прошлой неделе. Кажется, в понедельник. Почему ты спрашиваешь?
― Без причины. Который час? Ты не опаздываешь на встречу с Гуэррой?
― Возможно. ― Тянусь в карман за телефоном и морщусь. У нас забрали их при входе, и теперь я не знаю сколько времени. ― Я попробую найти его. Подождешь в офисе Лиама, пока я не закончу?
― Кто такой Лиам?
― Менеджер. Ирландец. Ему можно доверять. ― Я хмурюсь. Лиам Каллахан ― привлекательный мужчина. ― Но если ты скажешь, что он с тобой флиртовал, я переломаю ему все кости.
― Я подожду, orsacchiotto mio. ― Она закатывает глаза. ― Ты ведь помнишь, что я люблю тебя, не так ли?
Я улыбаюсь. Наверное, я выгляжу как влюбленный дурак, но мне все равно.
― Это все еще не укладывается в голове. Скажи это еще раз.
Она смеется, встает на цыпочки и целует меня.
― Я люблю тебя, Лео Чезари.
― А я люблю тебя, Роза Тран. Я самый счастливый мужчина на свете. Anh Yêu Em.
Она отступает на шаг и недоверчиво смотрит на меня.
― Ты только что сказал «я люблю тебя» на вьетнамском?
― Я поискал это в Интернете. Возможно, я исказил произношение.
― Да, немного, ― говорит она и смеется сквозь слезы.
― Но я люблю тебя за это.
ГЛАВА 34
Роза
Лиам Каллахан устраивает меня в своем кабинете. Он предлагает мне выпить, показывает, где лежат закуски, и говорит, что ему нужно спуститься в клуб. Я не против, мне не помешает побыть одной.
Несколько минут после его ухода я греюсь в лучах откровений Лео.
Лео любит меня. Мне хочется петь и танцевать по комнате, как диснеевской принцессе, хихикать от восторга, а еще рыдать от счастья. Однако я не делаю ничего из этого. Я сижу в чрезвычайно удобном кресле в кабинете Лиама Каллахана и ем его шоколад.
При мысли о первом браке Лео у меня щемит сердце. Лео любил ее. Я слышала это в его голосе, когда он описывал все профессии, которыми Патриция хотела бы заниматься в своей жизни. Подводный исследователь, гондольер, детектив, учительница. Она казалась веселой, авантюрной и с богатым воображением. Я бы хотела с ней познакомиться.
Ты бы так ревновала к ней, что захотела бы выцарапать ей глаза.
Неудивительно, что Лео не хотел говорить о ней. Неудивительно, что наша предстоящая свадьба вернула его воспоминания. Неудивительно, что он так сильно переживает. Аннализа предупреждала, что мне придется набраться терпения, и теперь я понимаю, почему.
И я полна решимости сделать все, что в моих силах, чтобы убедиться, что с ним все в порядке.
Мне не нравится, что за мной следят охранники, а камеры и телефонный маячок ― это просто безумие. Но Лео это понимает, и я уверена, что, когда мы поженимся и его кошмары прекратятся, он отступит. Он может называть себя собственническим засранцем, но он не контролирует меня. Он может провожать меня в спортзал и обратно, но он никогда не запрещал мне ходить туда.
Я доедаю шоколадку. Швейцарский темный шоколад с миндалем и сушеной клюквой ― просто восхитительно. Я оглядываю комнату в поисках занятия. Хотя в кабинете Лиама есть холодильник, заполненный охлажденной водой и просекко, здесь нет ни книг, ни журналов.
Вот черт. Ромео Сантини. Я была так счастлива, что Лео любит меня, что совершенно забыла обо всем остальном. Мне нужно поговорить с Хью, рассказать ему новости.