― Нет, ― жестко говорит Лео. ― Не временно. Это навсегда. Мы поженимся в кругу семьи и друзей. Ты наденешь красивое платье, пойдешь к алтарю под руку с отцом, и мы пообещаем любить друг друга, пока смерть не разлучит нас.
Он практически выплевывает последнее предложение. Я останавливаюсь и смотрю на него. О, черт. Неудивительно, что он выглядит взбешенным.
― Я не понимаю. Зачем ты это делаешь? Ты даже не знаешь меня. Зачем тебе это нужно?
― Я в долгу перед Валентиной и Данте, ― говорит он. ― Это поможет мне расплатиться.
О.
На его щеке пульсирует мускул.
― Прежде чем ты примешь решение, тебе нужно кое-что знать. На публике нам придется притворяться, что мы без ума друг от друга. Но наедине это не будет настоящим браком ни в каком смысле этого слова. У нас не будет секса, и мы не будем спать в одной постели. Ты меня не интересуешь. Я делаю это только по одной причине ― чтобы спасти твоего брата.
Ты меня не интересуешь. Жизнь Хью висит на волоске, и, учитывая ставки, меня не должно ранить очевидное заявление Лео.
― Я постараюсь не принимать это близко к сердцу, ― мягко говорю я, подавляя обиду. ― Но я кое-чего не понимаю. Если ты не хочешь спать со мной, то что ты собираешься делать с сексом? Я полагаю, ты не собираешься всю жизнь соблюдать целибат. У тебя есть кто-то на стороне?
― Что? Нет. ― Он пристально смотрит на меня. ― Конечно, нет. А у тебя есть?
Ты.
― Нет, ― отвечаю я. ― Но если никого нет, то зачем тогда? Два месяца назад ты был готов трахнуть меня на полу, у стены и в душевой кабинке ― и все это за одну ночь. Что изменилось?
Он хмурится.
― У тебя не та реакция, которую я ожидал.
― В каком смысле?
Он проводит руками по волосам.
― Я думал, ты расстроишься из-за того, что тебе придется выйти за меня замуж.
― Я должна рыдать, что моя жизнь кончена? ― я закатываю глаза. ― Я не идиотка, Лео. Когда мы поженимся, моя семья попадет под защиту венецианской мафии. Мой брат будет жить. ― Я улыбаюсь ему. ― Не знаю, замечал ли ты, но ты очень привлекательный.
Он растерянно моргает.
― Тебе же не достанется ничего, кроме меня, ― продолжаю я. ― Если ты не планируешь использовать меня в качестве груши для битья, то эта сделка определенно выгодная.
Он бросает на меня разочарованный взгляд.
― Ты себя недооцениваешь, ― говорит он. ― Ты прекрасна. Любой мужчина был бы счастлив жениться на тебе. Но, как я уже говорил, мне нечего предложить.
Ты прекрасна. Брошенный невзначай комплимент не должен доставлять мне столько удовольствия, сколько доставляет.
― Ни у кого из нас не может быть любовников, ― говорит он. ― По крайней мере, первые два-три года. Мы должны притворяться, что безумно любим друг друга. А потом… ― Его руки сжимаются в кулаки. ― Если мы будем осторожны и осмотрительны, я не вижу проблемы в том, что кто-то из нас завел любовника.
А я вижу. Мысль о том, что к Лео может прикоснуться другая женщина, заставляет меня выйти из себя. Но это проблема будущего. Если я задумаюсь о том, что может пойти не так, я быстро сойду с ума. На данный момент это единственный вариант.
― Конечно, я согласна. ― Как будто это вообще можно обсуждать. Даже если бы я не испытывала к Лео никаких чувств, то все равно сделала бы это, потому что альтернатива ― смерть моей семьи. ― Спасибо, что помогаешь. Я никогда не смогу выразить словами, как я тебе благодарна, но я действительно, действительно очень признательна. ― Я расправляю плечи. ― Что дальше?
Он смотрит на меня так, словно понятия не имеет, что я скажу в следующий момент. Затем его губы дергаются.
― Мы вернемся в дом твоих родителей, где ты представишь меня семье как своего парня, ― говорит он. ― Потом мы пойдем ужинать. За десертом я попрошу тебя выйти за меня замуж.
― Понятно. ― В какой-то момент, я уверена, до меня дойдет весь масштаб того, что я делаю, но пока я плыву по течению. ― Я постараюсь изобразить удивление.
ГЛАВА 6
Лео
На обратном пути в моей голове крутилась только одна мысль.
Я предаю Патрицию.
Я стоял перед священником рядом со своей первой любовью и обещал любить, чтить и лелеять ее вечно. Пока смерть не разлучит нас. Я верил в эту клятву всеми фибрами души. Но теперь я плюю на свои обещания. В день сорокалетия моей жены, ни много ни мало, я попрошу другую женщину выйти за меня замуж.
На мой телефон приходит сообщение.
Антонио: Я встречаюсь с Сантини в полночь. Как Роза восприняла новость?
Я бросаю на свою пассажирку косой взгляд. Реакция Розы была в высшей степени неожиданной. Я думал, что раскусил ее: романтичная девушка, верящая в сказки о настоящей любви и счастливом конце, живущая в пузыре из шелка и атласа, в прекрасном мире, полном красивых вещей.
Все это, возможно, и так, но в ней есть нечто большее. Когда я сказал, что единственный способ спасти ее брата ― это выйти за меня замуж, она не дрогнула. Когда я сказал ей, что наш брак будет фарсом, она не заплакала, не устроила скандал и не стала жалеть себя.
Вместо этого она сказала мне, что ей выгодна эта сделка. Она сказала:
― Не знаю, заметил ли ты, что довольно привлекателен.
Потом она спросила меня, планирую ли я до конца жизни соблюдать целибат.
Черт. Я не был готов к такому вопросу. Я не продумал все до конца, совсем нет. Сгоряча я ответил, что не вижу проблемы в том, чтобы завести любовников через несколько лет, но это ложь. Настоящий брак или фиктивный, все во мне восстает против мысли об измене Розе. А когда я думаю о том, что другой мужчина может прикоснуться к ней, мне хочется ударить кулаком в стену.