– Вы должны поехать, Артур? – спросила она со слезами. – Но ведь это же верная смерть!
Он бестрепетно посмотрел ей в глаза:
– Возможно. Но, дорогая, эти люди меня зовут – и это знак свыше. Я полагаюсь на волю Провидения! И моя судьба…
Он замолчал.
Некоторое время она сидела молча. Только дрожащие губы выдавали ее волнение. Вдруг ее лицо просветлело, она взглянула на него и сказала:
– Ваша судьба? Но разве ваша жизнь настолько ваша, чтобы ее можно было отдать?
Артур очнулся и ответил очень уверенно:
– Вы правы. Она теперь отдана вам. А вы позволите мне уехать? Вы отдадите меня людям?
Она склонила голову ему на грудь, чего раньше никогда не делала.
– Я отдам вас в руки Всевышнему, – ответила она тихо и твердо.
– И его беднякам, – добавил Артур.
– И его беднякам, – сказала она. – Когда вы должны ехать, дорогой мой?
– Завтра утром, – ответил он. – И еще нужно столько успеть.
Потом он рассказал нам, что делал в течение этого часа. Он зашел к священнику и договорился о венчании на завтрашнее утро в хорошо известной нам церквушке.
– А мой старый добрый друг, – сказал Артур обо мне, – будет свидетелем. Ваш отец, наверное, не станет возражать? А вы определитесь со своими свидетелями?
Она молча покачала головой.
– И тогда я спокойно поеду служить Всевышнему, зная, что душой мы вместе, хотя и разделены. Мы будем воссылать молитвы в один час, и это сблизит нас больше всего.
– Да! Да! – и Леди Мюриэл разрыдалась. – Но вам нужно идти, дорогой мой. Вы должны отдохнуть. Завтра вам потребуется много сил.
– Пожалуй, – согласился Артур. – Завтра мы должны прийти сюда заранее. Покойной ночи, дорогая.
Домой мы пошли вместе. По дороге Артур вздыхал, пытался что-то сказать, но так и не решился.
Лишь когда мы вошли в дом, зажгли свечи, он сказал:
– Покойной ночи, друг мой.
И я ответил:
– Спокойной ночи. Бог вас благослови.
К восьми утра мы были в Эшли-Холле. Нас ждали Граф, Леди Мюриэл и старый викарий. Это был необычный – печальный и тихий праздник.
После завтрака Артур должен был ехать.
– Вы взяли всё? – спросила Леди Мюриэл.
– Всё, что необходимо врачу, – ответил он. – Мне в общем-то почти ничего не нужно. Даже костюма брать не буду, оденусь там в рыбацкую робу. Я беру только часы, несколько книг и еще карманный Новый Завет, чтобы читать его у изголовья больных.
– Возьми мой! – сказала Леди Мюриэл и принесла книгу. – Я не знаю, что написать, – смущенно сказала она.
– Напиши свое имя, – ответил Артур. – Ничего не может быть прекраснее этого.
Когда он уехал, Леди Мюриэл поднялась наверх, чтобы замереть во времени.
«Встретимся ли мы когда-нибудь все вместе?», – думал я, идя домой.
И колокольный звон отвечал:
«Нет! Нет! Нет!»
Глава 18
Вырезка из «Фейфилдской Хроники»
…Наши читатели с болезненным вниманием следят за публикуемыми в нашей газете сообщениями о ходе ужасной эпидемии. За последние два месяца она унесла большую часть жителей рыбацкой деревушки неподалеку от Эльфилда. Трудно представить, что каких-нибудь три месяца назад ее население превышало 120 человек, а теперь осталось 23. В прошлую среду, согласно указу мэра, они были переведены в муниципальный госпиталь. Эльфилд сегодня – это мертвый город. Ни один человеческий голос не нарушает его безмолвия.
Туда была направлена спасательная команда из шести крепких мужчин – местных рыбаков. Они были выбраны из большого числа добровольцев. Это предприятие многие считают безнадежным, хотя эпидемия идет на спад.
Из 23 больных было 9 мужчин, 6 женщин и 8 детей. Установить личности всех пострадавших не удалось, потому что многие дети были сиротами, а двое мужчин и женщина до сих пор без сознания.
Зато известны личности пяти человек, числящихся среди погибших, хотя этих подлинных мучеников следовало бы причислить к бессмертным героям Англии. Вот их имена: преподобный Джеймс Берджес, магистр богословия, и его жена Эмма. Викарий не дожил до тридцати лет и был женат всего два года. В их доме был найдена запись с датой их смерти.
Далее следует назвать почтенное имя доктора Артура Форестера, который предпочел достойно умереть, нежели оставить на произвол судьбы несчастных людей. Не осталось никаких сведений ни о его болезни и смерти, ни даже об имени, но опознать его тело не составило труда, хотя на нем была простая рыбацкая роба, которую он носил в деревушке. Покойный прижимал к сердцу Новый Завет, подарок жены, и когда его нашли, его скрещенные руки лежали на книге. Леди Форестер, урожденная графиня Мюриэл Орм, обвенчалась с ним в то утро, когда он возложил на себя эту самоотверженную миссию. Как и другие, доктор Форестер был погребен в Эльфилде с надлежащими почестями.