Всего лишь сон…
Василика (обращает страх в ненависть к Радко).
Погибель ты принёс в свой дом!
осекается, бросается к полуоборомчной, перепуганной дочери.
Елена! На что ты красива?
Что делать? Как быть?
Неужели…отпустить?
Радко! Радко, скажи же – как?!
Радко.
Замолчи, Василика!
Без тебя в душе мрак,
Без слёз твоих и крика!
Елена (в отчаянии бросается к отцу).
Папа! Папа, милый мой!
Оставь меня немного,
не губи!
Я не могу быть Тодору женой,
Его воля жестока -
Убереги!
Василика.
Я в ноги Петару паду
И стану рыдать!
Елена.
Не могу! Не могу!
Василика.
Я всё смогу! Я – мать!
Радко.
Молчите обе – чёрные дни
Я принёс в свой дом.
Елена, с мамой посиди…
Елена (не слушает, сидит на полу, раскачиваясь взад-вперёд).
Сон, всего лишь сон…
Радко.
Наместник – воля нам,
Все покоряются ей.
Принимают по всем домам.
Василика.
Неужто дочерью своей
Ты можешь разменяться?
Елена.
Папа, папа…я не могу!
Радко (сам себе).
Я должен разобраться.
Василика (к Елене).
Из тебя сделает он Тодору жену!
Елена (бросаясь к матери).
Мама, не губи меня!
Василика.
Тебя ли гублю я?
Ты губишь сердце мне.
К Радко.
Зачем ты весть принёс семье,
Такую, где исправления нет?
Зачем наместнику ты сдался?
Радко.
Он и не желал ответ…
Василика.
И ты отмолчался!
ах, лучше б умер ты!
На месте! В тот же час!
И не губил бы чистоты,
Не травил бы нас.
Елена.
Мама, мама – всё только сон!
Радко.
Дочь моя…
Василика.
Нет, Елена, не он -
О горе, горе ты принёс в свой дом!
Радко обхватывает голову руками, не в силах выдержать страданий своих близких. Василика прижимает к себе Елену – обе плачут.
Сцена 1.7
Дом Тодора. Всё в роскошном убранстве, на столе много кушаний из мяса и рыбы, сласти, фрукты, кувшины с вином. Всё в комнате пестро от тканей, шелков и бархата. Тодор – мужчина ещё молодой, но с жёсткими и волевыми чертами лица, облачённый в богатый, расшитый золотой нитью наряд, принимает Петара в кресле, напоминающем трон. Петар мнётся, разрываясь между чувствами наместника, который обязан заботиться о каждом жителе Долины и о собственном страхе.
Петар.
Я обещал тебе, Тодор,
Что Елена твоя.
Тодор (с благостной улыбкой, но взгляд остаётся жёстким).
Что же ты таишь взор?
Разве в чём обманул меня?
Петар.
Когда я лгал?!
И тише.
Тебе уж точно нет…
Тодор (примиряюще поднимает ладонь).
Что тебе Радко сказал?
Каков его ответ?
Петар.
Он убит…она -
Одна дочь и очень любима.
Он не простит никогда.
Тодор.
Разве ты ему не сила?
Петар.
Он хороший человек,
Он склонится перед волей.
Тодор (с сочувствием, в котором, однако, откровенно проскальзывает фальшь).
Что ж – короток век
Дочерей в отчем доме!
Петар.
Честь по чести скажи,
Без увёрток и лжи,
Как наместнику, открыто.
Не жаль тебе Радко видеть убитым?
Тодор (мрачнея).
Не жаль…к чему?
Мне она нужна женой.
Если не она, то кому?
Елена будет со мной.
Петар.
Тодор, откуда в тебе
Столько ярости этой?
Тодор.
А откуда дыра такая в казне?
Что? Нет ответа?
Петар, я слово держу,
Все долги твои за мной…
Петар.
Позволь ещё спрошу -
Быть ли и ей под землёй?
Все три жены твои
Ушли в сон земли.
Будет ль четвёртой она?
Тодор приходит в бешенство, стремительно бледнеет и даже порывисто поднимается, но в следующее мгновение овладевает собой и отвечает грубо, но значительно сдержаннее.
Тодор.
Тебе-то, наместник, до этого что?
Петар.
Она юна!
Пощади хоть девку – годы
Ей отмерила весна.
Тодор.
Ты смотри на свои доходы,
А не то опустеет казна.
Я не пёс тебе,
Чтобы срываться каждый раз.
Это, знаешь, не по мне!
Ступай же с моих глаз!
Тодор опускается в своё кресло-трон, и нарочно принимается за еду, показывая Петару, что разговор окончен. Петар удаляется с видимым облегчением.