Увы, моим хомячным планам осуществиться было не дано – злая осьминожка, в народе доктором Октавиусом именуемая, возмутилась отсутствием приглашения себя, любимого, на этот праздник. Возмущение слегка безумного ученого вылилось в небольшой разгром демонстрационного стенда, и все бы ничего, побуянил бы дядька слегка, да успокоился, но ведь Питеру просто так на месте не сиделось и он решил всех спасти… опять. Результат был вполне ожидаемый – минус один медицинский центр, вот уж воистину – хотел как лучше, а получилось как всегда. Так, рванули эти ребята в сторону реки. Паркер мне без надобности, а вот завербовать человека с мозгами Отто Октавиуса будет полезно – дать ему лабораторию и финансирование и пусть пашет, на благо страны, ну и меня, разумеется.
Догнать ученого проблем не составило – тот просто вырубил команду небольшой баржи и сейчас сваливал подальше от места преступления. Перелететь на кораблик тоже было нетрудно. И вот, спиной ко мне стоит Доктор Осьминог, вид имеет слегка потрепанный, да еще и тихонько матерится на немецком, кажется, он и сам не рад, что потащился в этот центр, хотя его можно понять, человек он немного тщеславный и когда твой ассистент, роль которого сводилась к принеси-подай-не мешайся, присваивает себе результаты твоего труда… в общем, настроение от таких известий портится весьма сильно.
– Добрый вечер, господин Октавиус, – вежливое общение – залог хороших отношений.
Ученый стремительно обернулся и сразу попытался схватить меня одной из своих механических конечностей. М-да… кажется, его в детстве здороваться не учили, или он так рад меня видеть, что хочет как следует обнять? В любом случае, повредить мне эти клешни все равно не могли, но и просто так подставляться смысла не было, поэтому я просто захватил их телекинезом и зафиксировал на одном месте.
– Ммм, простите, но обниматься я предпочитаю с девушками.
– Ты кто такой и что тебе от меня понадобилось? – Эх, ни здрасте, ни как дела, ну да ладно, у мужика день действительно выдался не очень, можно и закрыть глаза.
– Я – возможно ваш будущий лучший друг и работодатель, – и улыбку не забыть добавить, – вам же нужна работа?
– И что вы хотите мне предложить? Похищения, ограбления? Или для вас нужно разработать какое-то оружие? – язвит даже в таком положении, а может и нет – последнее время ученый вынужден был заниматься именно этими вещами.
– У меня есть вариант интереснее. Как насчет личной лаборатории, широкого финансирования и свободы исследований?
– А где подвох? – насторожился немец.
– Подвох заключается в том, что полученными результатами распоряжаться буду я, – видя, как набычился Октавиус, я решил несколько пояснить ситуацию, – нет, присваивать себе авторство я не собираюсь – известность мне не нужна, но и на ваше имя патенты не оформить – у вас и так уже на три пожизненных срока славы хватает. Хотя, если так хотите, можно «выступать» под псевдонимом.
– Я могу подумать?
– Конечно, я ни на чем не настаиваю, если решитесь, просто позвоните мне вот по этому номеру, – кидаю ему записку с номером, взятую из кармана плаща. Разумеется, никакой записки там раньше не было, но симбионта такие мелочи никогда не волновали, теперь на многоногом есть моя метка, – надеюсь, до скорой встречи, – с этими словами, растворяюсь в темноте, наблюдая за слегка вытянувшимся лицом ученого, интересно, за кого он меня принял?
От «дежурного набора» в Пауке поступил очередной сигнал – товарищ находился в жуткой депрессии и опять сгорал от чувства вины. Блин, ну сколько можно? Нет, нужно провести с Питером беседу, причем, весьма основательную. Ну сколько можно страдать херней? Решено, в следующий раз, как он пойдет в лабораторию института, выскажу ему «пару ласковых».