- Я рад этому, - выдохнул он уже за закрытыми дверями, и то, что происходило дальше, было похоже на накатившее сумасшествие, отвечавшее желанию двоих наверстать время воздержания и в полной мере насладиться друг другом.
И после длительных совместных водных процедур, затянувшихся по вполне определенным причинам, когда двое встречаются после длительной разлуки, сон уже не шел (Маргарита заснула, пока ждала супруга, а Джон выспался в самолете):
- Мне нужен твой совет. Как женщины, - Джон уже успел высушить свои волосы и разложил ноутбук на кровати, тогда как Маргарита ещё промокала свои полотенцем, - Что скажешь об этих эскизах?
Запахнув махровый халат, девушка прилегла рядом, глядя на изображения на мониторе:
- Да, тебя посетило самое настоящее вдохновение! Смотри, вот тут можно пустить драпировку. И рукава здесь можно сделать покороче, - Маргарита всплеснула руками и ткнула пальчиком в один из эскизов, - Извини, я лезу не в свое дело, наверно... Твои модели прекрасны. Ты ослепительно ярок, но я буду упорно трудиться, и однажды найду себя и смогу достичь чего-то действительно значительного...
Она смущенно закусила губу, но лицо мужа оставалось абсолютно серьезным:
- Я никогда бы не хотел, чтобы ты превращалась лишь в мою тень, - произнес он.
- Тогда позволишь помочь тебе? - Маргарита присела на кровати, подогнув под себя ноги, - Могу закончить украшение лифа на свадебном платье для Мей - бисером расшивать кропотливо, а я таким образом смогу тебе время и силы сэкономить, - попросила она, и его объятия послужили ей утвердительным ответом.
И следующие несколько дней в свободное время Маргарита занималась пришиванием бисера и страз на свадебное платье японки.
В уютном белом махровом халате, с взъерошенными влажными волосами и босыми ногами - Маргарита представляла собой такой контраст мягкости и трогательности с неприкрытой чувственностью и страстностью, что свела бы с ума любого адекватного здорового мужчину, не говоря уже о мужчине глубоко и серьезно влюбленном.
- Девушка, вы слишком сексуальны, - дыхание Джона сделалось тяжелым, и выдавало скорее волнение, нежели насмешку, - Марго... Я так скучал...Ты прошила мое сознание желанием принадлежать только одной женщине. Я считал, что во мне умерли все чувства, перегорев до тла и став горсткой бесполезного пепла, но встреча с тобой изменила меня, изменила всё - из этого пепла возродился новый я. Моя сила теперь - в любимой мною женщине.
Его умелые пальцы развязали пояс её шелкового халата, который медленно скользнул на пол, его горячие ладони легли на девичьи плечи, а не сдерживающие себя, жаждущие ласки, губы замкнули её уста поцелуем.
Маргарита закрыла глаза и позволила обжигающей лаве чувственности и сладости утопить себя. Тело выгнулось навстречу первобытному инстинкту.
Их пальцы переплелись. Лишь на миг девушка позволила себе приоткрыть глаза, встретив взгляд его потемневших глаз, каждый раз подчинявших себе её волю, и каждый раз она по доброй воле повиновалась ему и своему собственному желанию ощутить его силу, его страсть, его нежность.
- Не бойся, прижмись ко мне крепче, - прошептал он, откинувшись на кроваво-алых простынях, - Позволь согреть тебя и унять все страхи, забрать всю боль.
И она прижалась, согревшись жаром его тела, пока его тепло не стало обжигать, плавясь в его руках. Разум отключился.
Только голые инстинкты сплетающихся обнаженных страстных сущностей.
И внутри расцветал пылающий алый цветок на грани боли и наслаждения. У этого огня были его глаза и его губы...
Маргарита открыла глаза и едва не задохнулась приглушенным стоном, закрыв рот ладонью, чтобы не выдать себя.
В отблеске лунного света на темной коже спины стоящего у окна мужчины искрился золотом татуированный дракон в грациозном полете, расправив могучие крылья на его сильных плечах.
И тут Маргарита со всей пугающей ясностью осознала, каким образом сбылось данное им пророчество.
Словно кожей почувствовав её испуганный взгляд, он повернулся к ней. Его бледный профиль в серебристом свете луны.
- Жан? - и лицо его было, как у нашкодившего школьника, которого застали на месте шалости строгие преподаватели, что было так не свойственно ему.
Маргарита поднялась, откинув теплое покрывало, и подошла к нему, обведя рукой контуры его тату, едва прикасаясь самыми подушечками пальцев.
- Я теперь стал Аватаром и могу достойно противостоять хоть Лауре, хоть кому бы то ни было, - мужчина обнял её и поднял глаза к звездам в ночном небе, что виднелись сквозь полупрозрачные занавески на окнах.
- Но... ты понимаешь, что это означает? - Маргарита подняла голову, чтобы видеть его лицо.
Он провел рукой по её волосам, прошептав:
- Я даю тебе слово, что тебе нечего бояться ни меня, ни моей силы.
- Но... наш сын... он не справится...Сила подчинит его, - девушка замотала головой из стороны в сторону, крепче обхватив его плечи.
- Говорю тебе, что сделаю всё, чтобы не допустить подобного, - мягко успокаивал он Маргариту.
"Пускай я маленькая и хрупкая - я не дам погасить свет внутри себя, и не позволю тьме забрать у меня то, что дорого." - тогда твердо решила для себя девушка.
Утром Джон раздавал остальные подарки, больше всех которым обрадовались дети.
- А что в этом пакетике? - Аделька каждую новую коробочку сопровождала восторженным вздохом, - Бусики! Платье! Конфетки! Шоколад, ракушки и ленточки - заплетать косички моим поняшкам.
Когда же она кинулась ему на шею со словами "Папочка, ты - лучший!", мужчина посмотрел на Маргариту и от души рассмеялся.
Но, больше, чем подаркам, девочка радовалась приезду папы и братика Алишера.
В тот день Джон практически не ощущал боли в кругу близких людей...
Пока остальные занимались обычными житейскими хлопотами, Джон улучил момент, чтобы выйти покурить на заднем дворе. Но даже тут его ожидал непредвиденный поворот. Сигарета дрожала в его нервно трясущихся руках. Внутри всё клокотало. Подкатывала тошнота. Мужчина слабо надеялся, что покурив, сможет успокоиться и прогнать неспокойные мысли. Тяжело, с хрипом, выдохнув, он в изумлении не мог оторваться от зрелища, когда его сигарета зажглась безо всякой зажигалки - от одного его дыхания. Да что же это с ним творится такое? Он устало посмотрел на сигарету в своих руках. Одно время он - горячий, как пылающий огонь, а в другое - замерзший, как лед и снег. Однако, стоит попытаться видеть хорошее даже в этой ситуации - таким образом он быстрее бросит курить.
- Джанъян, с тобой что-то происходит. В чем дело? Ты плохо выглядишь, - за его спиной послышался тихий шорох одежд, бесшумно сработал механизм раздвижных дверей, и следом за ним во двор вышла обеспокоенная Сони, - Я же - мать, я чувствую, что с тобой не всё в порядке. И как долго ещё ты собираешься скрывать от нас это?
- Матушка, уверяю, что я не... - он поспешно затушил сигарету, отбросив её в урну для мусора, теплая рука женщины легла на его плечо, вселяя уверенность в себе и в завтрашнем дне.
- Меня тебе не обмануть. Я не могу видеть тебя в таком состоянии, - она крепче сжала его ладонь, которая была неестественно горячей, - Ты знаешь, что нечто подобное происходило и с твоим отцом. Та же самая сила подорвала здоровье и, в конце концов, погубила его. Я не переживу, если она заберет ещё и тебя, - только можно себе представить душевное состояние женщины, которая уже потеряла одного дорогого мужчину, а теперь так же может лишиться и сына.
Ослабевшие пальцы разжались, и женщина безвольно опустила голову на грудь сына.
Джон прикрыл глаза, потом с трудом разомкнув влажные ресницы.
- Почему же отец молчал? - тихо спросил он, её боль разрывала сердце и ему, - Почему ничего не сказал?
Ответ, с одной стороны, поверг его в некоторый ступор, с другой же стороны, мало удивил, так как Джон очень хорошо знал своего отца и был слишком на него похож.
- Он хотел предоставить своим детям право самим выбирать свою судьбу.
Мог ли князь предвидеть, каким будет выбор его сына, когда пытался образумить его горячую голову, считал ли он, что любовь к Маргарите приведет его к гибели, верил ли в судьбу, фатум или в собственные силы? Такое множество вопросов занимало сейчас разум Джона, и так мало было на них ответов…Но всё же отец принял и благословил их союз. Вот, и мать говорит, что он не переставал верить в своих детей. Значит, и сам Джон прав, что не согласен слепо следовать судьбе - он сам будет писать книгу своей жизни, полную возможностей для настоящего и будущего. Сам станет Мастером над своей судьбой.