- Она и раньше так любила тебя, а теперь и вовсе боготворит, что сберегла мне не только жизнь, но и душу.
Маргарита покраснела от смущения, уткнувшись носом ему в грудь:
- Это меньшее, что я могла сделать для тебя, и чем могла отплатить ей за то, что дала жизнь тебе и твоей милой сестренке.
Звонок в дверь вынудил их с сожалением оторваться друг от друга.
- Посмотрите, кто пришел! - открыв её, молодая женщина не сдержала удивленного возгласа, увидев на пороге азиата, за спиной которого скромно стояла белокурая красавица, которой стала теперь Лаурита. На девушке было длинное белое платье, а золотистые волосы были убраны со лба под изящный ободок с цветами, так напоминавший венок.
- После всего, вы в полном праве не пускать меня на порог своего дома, но я обещаю не отнимать у вас много времени, - спокойно произнесла их бывшая противница, - Я не буду извиняться за то, каким монстром я была - никто и никогда не извинялся передо мной за то, что сделали меня такой. Но... - тут она вздрогнула, крепче ухватившись пальцами за руку Ондзи, - но... я чувствую, что должна вам что-то сказать. Я сожалею, что всё вышло таким образом...
И в её сияющих светло-карих, теплого медово-янтарного оттенка, глазах читалось раскаяние в том, что она столько зла и горя принесла этим людям, оказавшимся виноватыми лишь в том, что встали у неё на пути.
- Больше всего я виновата перед тобой Марк, - Лаурита повернулась в сторону лестницы, по которой спускался юноша вместе с Мей, - я не знаю, что сказать: твоя мать сама пожелала, чтобы ты жил даже ценой её жизни. Почему же тогда я испытываю чувство вины, точно это я совершила эту несправедливость? И перед тобой, Марго...
- Просто не поднимай больше эту тему, и я сильно постараюсь принять твои извинения, - коротко бросил Марк, не желая вспоминать того, что до сих пор причиняло сильную боль.
- Ваша Милость, возьмите это, - Лаура понимающе кивнула парню, и без сожалений протянула Джону свое волшебное сокровище, - Моё желание исполнилось, и лампа мне больше не нужна. Знаю, вы с мудростью распорядитесь ею.
Мужчина бережно принял из её рук магический предмет:
- Обещаю тебе это, - тихо произнес он, и в его голове уже сформировалась мысль, как можно так распорядиться артефактом, чтобы помочь пленнице лампы Тристане.
- И куда же вы теперь направитесь? - спросила Маргарита, с любопытством разглядывая эту такую эффектную пару: темноволосого мужчину азиатской внешности с глазами цвета ночных фиалок и девушку, совсем молодую и несколько бледную, со светло-русыми волосами и глазами медового цвета.
Азиат небрежно пожал плечами, приобнимая свою спутницу:
- Возможно, мы посетим северную Италию или поедем в Японию на курорт с горячими источниками, или отправимся в шумный Нью-Йорк, но главное, что мы отправимся туда вместе.
- В таком случае, желаем вам хорошо провести это время, - Джон протянул свою руку, - Мы, правда, рады за вас.
- О делах клуба не волнуйтесь, господин Дестинофф, - ответил на рукопожатие Ондзи. - управляющий, которого я порекомендовал, отлично знает свое дело, и вам не о чем беспокоиться, - казалось, он наконец обрел долгожданные умиротворение и безмятежность в душе.
Но предметом его волнения всё ещё оставалась судьба его брата-близнеца, чем он и поделился со своим индийским другом, на что у Джона тотчас нашлась идея, как помочь положению:
- Ваш брат? Это тот милый молодой человек с белоснежными волосами? О! Я, кажется, знаю одну замечательную сиделку с опытом ухода за слабовидящим, - мужчина при этом незаметно подмигнул Лауре и она его, надо полагать, прекрасно поняла, ответив одобрительной улыбкой.
- Не смеем дольше злоупотреблять вашим вниманием, - азиат с теплотой окинул взглядом окруживших его Хранителей, остановившись на златовласой и улыбнулся собственным воспоминаниям о той памятной фотосессии, о путешествии на свою родину вместе с Марком, о сражении в воссозданном Лауритой измерении, но он более не боялся смотреть ни в ясные глаза девушки, ни в проницательные глаза Джона, - Вы сделали то, что не обязаны были делать, но... Я знал и верил, что только вам под силу будет подобное. Теперь нам с Лаурой многое нужно наверстать, да и дел, требующих решения, перед отъездом скопилось немало.
И вот уже белокурая соблазнительница что-то шепчет лукаво в изящные уши их приятеля-азиата, и они спешат откланяться, сославшись на заботу о брате Ондзи, остававшемуся на попечении его помощников.
Следом за ними засобирались на свой рейс в Токио Марк и Мей.
- Твоя удача, что мы вынуждены уехать, - улучив момент, прошептал молодой человек у самого уха Джона, оказавшись рядом с ним, пока их женщины занимались его с Мей маленьким сыном, - Знал бы ты, до чего же мне охота надавать тебе по роже за то, что обрекаешь любимую женщину в одиночку растить ваших детей.
- Я знаю, Марк, - слабо улыбнулся мужчина, с болью посмотрев в сторону Маргариты, - за это и уважаю тебя. К сожалению, такова дань, которую я должен заплатить, такова цена моей крови. И я ценю то, что Маргарита понимает меня.
Юноша нашел в себе силы и мудрость, если не до конца простить родного отца, то по крайней мере пытаться наладить отношения и сгладить то отчуждение, которое он испытывал к человеку, благодаря которому появился на свет. И надо отдать должное Витриченко-старшему - он проявлял завидное терпение, не позволяя себе давить на сына, понимая, насколько противоречивые эмоции обуревают Марка по отношению к нему, искренне стараясь прийти к взаимопониманию со своим ребенком. Но данная тема так навсегда и останется особенно болезненной для юноши, выросшего без родительской ласки и любви.
- Ты только погляди-ка, малыш не хочет тебя отпускать, - усмехнулась маленькая японка, глядя, как малыш наматывал на свой пальчик темный локон Маргариты, - Ты понравилась ему.
- Только потому, что похожа на его мать и напоминаю мальчику тебя, - с улыбкой заметила молодая женщина, пока Мей с трудом удалось оторвать ребенка от волос Маргариты.
Это было началом глубокой привязанности крошки Кея к своей крестной, что послужит его родителям дополнительным поводом для волнения.
- Нам пора, Маркеш, такси до аэропорта уже ждет, - ласково напомнила азиатка, запустив свои пальцы в его мягкие волосы, легко поглаживая.
Попрощавшись с друзьями, Джон с Маргаритой вернулись в детскую, где Анри играл с малышом Александром. Мальчикам нравилось проводить время вместе: светловолосый ясноглазый сын златокудрой и доктора кружил над головой погремушки, чем веселил приятеля. После чего они играли в прятки - Александр закрывал глаза ручками, а в это время Анри исчезал и снова материализовался за спиной своего маленького друга. Их детские забавы больше беспокоили наблюдавших взрослых, чем самих мальчиков. С Александром Анри не капризничал и вел себя прилично, в отличии от своего поведения в женском обществе матери и сестер.
- Анри, верни куклу сестрам, прошу тебя, - не выдержала Маргарита, увидев, как сын в очередной раз проделал фокус с исчезновением, - Ты же будущий мужчина! Так нельзя!
Мальчик поднял глаза на стоявшего рядом отца. Джон покачал головой и сурово сдвинул брови, представив, насколько сложно придется Маргарите с ним, насколько не просто растить. Вот уж у какого ребенка не стоило бы отбирать конфеты - себе дороже будет. Без твердой мужской руки и затаив обиду на отца - как же тяжело будет Маргарите одной совладать с этим ребенком, с младенчества уже проявляющим свою недюжую силу. В конце концов он не заключенный, а Владыка и Судья, и он найдет время, чтобы побыть с семьей.
Дитя благоразумно предпочло не злить отца, возвратив близняшкам их любимую куклу, недовольно скривив личико и зевнув - он устал играть и, несколько раз моргнув, захныкал. Как раз подошло время укладывать его.
Мастерски окрутив вездесущих акул пера, Ондзи удалось вывезти Лауру из Франции, привлекая минимум ненужного внимания к своим персонам. Уже и так достаточной огласки обрела новость о появившейся привлекательной женщине в окружении эпатажного японца. Журналисты на все лады смаковали это исключительное известие, задаваясь вопросом о личности таинственной незнакомки. Но их это не слишком занимало, когда они оставались наедине. Ей даже не нужно было специально соблазнять его - в присутствии Лауриты азиат терял голову, чего она не могла представить даже в самых смелых своих мечтах. Рядом с ней он терял всякое самообладание. Желание, нужда и потребность - все смешалось в сладостно мучительной симфонии чувств, когда его губы впервые заскользили по гладкой белой коже, стараясь изгнать из её памяти боль и унижение пережитого когда-то насилия, под своими пальцами ощущая плавность и упругость трепещущего хрупкого девичьего тела, отвечающего на его ласки с не меньшей страстью, со стоном отзываясь на каждое прикосновение. Когда обессилев в этом любовном поединке, её белокурая голова лежала на его груди и Лаурита смотрела на него восхищением, Ондзи казалось, они сверкают подобно ярким звездам. Нет, он далеко не сразу уступил своему желанию, его останавливали воспоминания о её прежнем детском образе - а он не был растлителем малолетних, чтобы там не разносили слухи о нем. Только отныне всё было иначе - перед ним была пленительная молодая красавица, и они оба знали, чего хотят друг от друга. И намерены были себе ни в чем не отказывать, с избытком одаривая друг друга любовью, страстью и нежностью.