— Вы так считаете, Сеговия?
— Да, в саду не надо ничего менять.
14
Сеньора Кармен рано ушла к себе. К тому времени, как Апонте сообщил, что он внизу, Сеговия уже тоже давно удалился в свою пещеру, заваленную научно-популярными журналами, к светильнику с крохотной лампочкой, горящей масляным светом, и древнему приемнику, из которого нескончаемым потоком лились болеро.
Было четверть десятого.
Апонте не стал звонить в дверь, поэтому собаки не всполошились. На короткой мощеной дорожке от парадного входа к решетке Улисес почувствовал, что темнота вокруг защищает его. Вверху — черное небо с лоскутами туч, внизу — сад, словно море в штиль. Несколько мгновений, пока открывал дверь и вел Апонте в кухню, Улисес ощущал себя хозяином чего-то.
«Дом и собака — напополам с Надин. Вот и все, чего я хочу», — подумал он. Проверил телефон — от нее ни одного сообщения. Он тоже ей не писал. Не успел за весь долгий день.
В кухне, безупречно прибранной сеньорой Кармен, Улисес вдруг понял, что не может ничего предложить адвокату.
— Хотите воды? Я, кстати, так и не знаю вашего имени.
— Эдгардо. Эдгардо меня зовут. А виски не найдется?
Адвокат Апонте был крупным мужчиной. Высоким и полным — но здоровой полнотой. Выглядел он изможденным.
— Не знаю. Может, и есть, посмотрю. — Улисес пошел в кладовую.
Когда он вернулся в кухню, Апонте там не было. Послышались тяжелые шаги в гостиной, скрипнула дверца буфета, снова уверенные шаги по паркету. Появился Апонте с бутылкой «Олд Парра», казавшейся малюсенькой в его ручищах.
— Стаканы возьми. И пошли в гостиную, — сказал он.
Улисес послушался. Они уселись в большие кресла, Апонте налил на два пальца в каждый стакан, чокнулись.
По мере того как виски ударял в голову, мимолетная эйфория, владевшая Улисесом всего несколько секунд назад, улетучивалась.
— Много работы? — спросил он у адвоката.
— До хрена. Как обычно. Так что вы с собакой сделали?
— Хесус с Мариелой отвезли ее к себе в Эль-Параисо.
— Окей. В клинику не ездили?
— Нет. Отсюда прямиком туда.
— Отлично. — Апонте вроде успокоился и зевнул, как носорог.
— А что случилось вообще?
Апонте прихлебнул виски и долго фокусировал взгляд на Улисесе.
— А солдат не сказал?
— Нет. Сказал только, что знает твоего отца. Что-то про форт Тьюна. Вид у него был испуганный.
— Неудивительно.
Отец Эдгардо Апонте тоже был адвокатом. Вообще-то, когда говорили про доктора Апонте, чаще всего имели в виду его, а не сына. Он работал в Военной академии. А примерно месяц назад взялся защищать генерала, обвиненного в заговоре.
— А он вправду участвовал в заговоре? — спросил Улисес.
— Отец говорит — нет, но, скорее всего, участвовал.
— Откуда ты знаешь?
— Да там только ленивый не плетет заговоров. И всех их ловят. Так уж у них заведено. В общем, случилась утечка информации, все узнали, что генерал Икс, назовем его так, в чем-то замешан. Потом случилась утечка утечки, генерал Икс взял семью и уехал «в отпуск». Как только он смылся, по госканалу объявили, что он готовил переворот. Теперь ему не вернуться. Проблема в том, что он не смог увезти собак. Оставил на домработницу — он же вроде как не насовсем собирался. И знаешь, что эти сволочи сделали? Арестовали и домработницу, и собак. Несчастной сеньоре за семьдесят, она сердечница, ну ее пришлось отпустить. А собак так и оставили.
— А сколько их?
— Было две. Одна погибла. Вторую вам привезли.
— Первую убили?
— Да. Сперва их морили голодом. Потом начали пытать. Записывали на видео и отправляли генералу. Он обожает собак.
— Какой ужас. А вторую как спасли?
— Мой отец приехал в форт Тьюна, туда, где держали собак, потому что генерал уже весь извелся из-за того, что творили с его любимцами. Никто с ним там даже разговаривать не стал. Он прождал два часа, а когда уже шел к парковке, нарисовался этот пацан. Он сказал отцу, что одного пса убили, и вызвался помочь вызволить второго. Отец позвонил мне, а я велел везти его сюда.
Апонте попытался подлить Улисесу виски.
— Нет, спасибо. А теперь что будет?
Апонте плеснул себе.
— Будем надеяться, солдатика не вычислили. А с вами — не знаю. Когда пса подлечат, нужно будет вывезти его из Каракаса.
— Безумие какое-то.
— Да, мы в руках безумцев, — сказал Апонте, залпом осушил стакан и встал. — Ладно, пойду.
Улисес тоже поднялся.
— Не провожай меня. Спасибо за виски. На днях еще обсудим все это.
Улисес сел обратно. Оглядел пустую гостиную, и на миг у него появилось чувство, будто это его дом. Но нет: его дом там, где Надин. Он встал, погасил свет и вышел. Пока открывались автоматические ворота, послал Надин сообщение: «Я с ног валюсь. Еду домой. Люблю тебя».