Надин, узнав о покупке, развеселилась и поцеловала Улисеса. Он повалил ее на матрас в их мансарде.
— Нет, не хочу. — Она высвободилась из объятий.
— Акуни?
— Тоже не хочу. Мне нужно разгадать эту загадку.
— Скажи хоть какую.
— Пока еще рано.
Через несколько дней Улисесу приснилось, будто Надин запускает себе во влагалище золотую монету. Он начинает вылизывать ее, и влагалище превращается в пещеру. Внутри Улисес натыкается на ряд камней. Самый крупный — могильная плита с надписью «Н». И тут темноту рассеивает взгляд синих кошачьих глаз. Улисес идет вслед за котом и приходит к лестнице. Включает фонарик телефона. На последних ступеньках стоит коробка. Он направляет свет на потолок и видит, что лестница заканчивается дверцей. Поднимается, подхватив коробку, и открывает дверцу. Теперь он в библиотеке. Тайник Сеговии наконец найден. На кресле с откидной спинкой лежит черный кот с синими глазами.
Когда пришла биография Элизабет фон Арним, Надин с удвоенной силой взялась за расследование. Теперь она даже не спускалась в сад, все время сидела в мансарде, откуда ее выманивал только настойчивый лай Майкла, Сонни и Фредо по вечерам.
В третьем томе рукописей Альтаграсии Надин нашла заголовок, которого раньше не замечала: «Убийство Разгневанного». Проверила оглавление переводов — там такого не было. Вернулась к третьему тому, посмотрела, в каком порядке расположены тексты: «Убийство Разгневанного» шло после романа «Салли, введение» и перед «Искуплением». Сначала Надин подумала, что Альтаграсия просто забыла внести его в оглавление. Она взяла белый том полного собрания сочинений фон Арним, проверила — ничего похожего. Проверила снова, тщательнее, роман за романом. Альтаграсия следовала тому же хронологическому порядку, что и оригинальное собрание, — по годам первых изданий. Никакого романа «Убийство Разгневанного» в английской книге не было. Испанский текст состоял из почти ста страниц, и они единственные во всех трех толстых рукописях не были пронумерованы.
Надин приступила к тексту, который представлялся ей секретным мостиком от произведений Элизабет к переводам Альтаграсии. Эпиграфом романа (а это был именно роман — жанр указывался в скобках в качестве подзаголовка) служила цитата из фон Арним — еще один аргумент в пользу версии авторства Альтаграсии. Фразу, звучавшую как манифест, она взяла из мемуаров: «Вдовы — единственный существующий пример полноценных женщин. Идеальное состояние».
— Роман отличный. Как будто читаешь фон Арним, только вместо Померании Каракас. А вместо ее немецкого сада — наш сад.
— Альтаграсия — это Элизабет, а Мартин — Разгневанный, — предположил Улисес.
— Да.
— Понятно. Видимо, теперь настал мой черед быть Разгневанным.
Надин вдруг заплакала.
— Что с тобой?
— Ничего, — сказала она, успокоившись, — со мной ничего.
В эту минуту залаяли собаки, и Надин вышла из мансарды. Небо Каракаса, как всегда по вечерам, окрасилось в милосердно-пурпурный.
«Мария Элена», — подумал Улисес.
Как бы решиться произнести эти два слова?
31
Когда он проснулся, Надин уже не было. Белый том собрания сочинений, три тома рукописей Альтаграсии и блокноты с заметками лежали на полу с ее стороны кровати. Улисес спустился в кухню, взял из рук сеньоры Кармен чашку кофе и после первого глотка выглянул в окно.
— Вы Надин не видели?
Сеньора Кармен, Хесус и Мариела молча покачали головами, не отрываясь от дымящихся чашек.
Он мог бы проверить камеры безопасности и точно узнать, в каком часу и как Надин ушла.
Пешком либо уехала на черной «королле» или на какой-то другой машине. Но не стал. Ему не нужна была конкретная картинка. Улисес вспомнил про свой блокнот, оставленный в квартире. Как долго он уже работает без отдыха? Время в «Аргонавтах» походило на череду нелепых комнат.
— Съезжу в квартиру, проверю, все ли там в порядке. Если что, звоните.
Все разом очнулись от кофейного дурмана. — Не переживай, — сказала Мариела. — Езжай, отдохни, — сказал Хесус.
«— Я нам обед отложу в судочке, сеньор Улисес, — пообещала сеньора Кармен.
«Может, это и есть дом, — подумал он. — Когда хочется откуда то уйти только татем, чтобы поскорее вернуться».