- Это длинная история. Мое возвращение на Родину было неимоверно сложным. Тяжело раненного, мои спасители привезли меня сначала в Пакистан, а затем доставили в Индию. Одним из них был индийский доктор Шанкар. Он оказал мне помощь в возвращении на родину. Москва меня встретила враждебно. Я не выдержал оскорблений милицейского чиновника, в результате он попал в больницу, а я за решетку. Там благодетель меня и нашел. Чем закончилось, вы знаете.
Перебирая фамилии своих сослуживцев ГРУ, Николай Степанович вспомнил своего знакомого генерала - майора Бордина Ивана Павловича.
- Нужно ему позвонить», - подумал Николай Степанович.
Набрав номер и услышав знакомый голос, Николай Степанович соблюдая субординацию, произнес:
- Товарищ генерал, разрешите обратиться!
- Всегда, пожалуйста! – прогремел в трубке голос генерала, - Николай Степанович! Дорогой ты мой, сколько лет тебя не видел. Приезжай, буду рад тебя видеть!
- Как соберусь, позвоню. Сейчас, если можно один вопрос.
- Говори! Чем смогу, помогу, - бойким властным голосом ответил генерал.
- Вам по Афганским событиям, знаком майор Дмитрий Родинов?
- Не понял, повтори, как фамилия капитана, - взволновано переспросил генерал.
- Майор Родинов, - повторил Николай Степанович.
- Дмитрий Родинов! Прикрывая меня, Дмитрий погиб и посмертно представлен к награждению орденом Боевого красного Знамени. Почему ты о нем спрашиваешь.
- Иван Павлович! Вы можете назвать характерные приметы Дмитрия?
- Приметы такие же, как и у меня, на правом плече голова волка. Не рви мне сердце, скажи, что с Дмитрием?
- Дмитрий жив! В ближайшее время я Вам его представлю, - ответил Николай Степанович.
- Спасибо тебе Николай Степанович за хорошую новость! Я жду Вас обоих у себя дома.
Получив необходимую информацию о майоре Родинове, Николай Степанович принял решение действовать. Потирая руки, он произнес:
- Нашу операцию назовем «Доказательство». Давайте обсудим, как будем ее выполнять.
- Доказательства нам могут представить куратор и стрелок, но с ними, следует поработать, - предложил Дмитрий. Нарисовав на листе два квадрата и написав в них «Куратор» и «Стрелок», Николай Степанович произнес:
- Стрелка мы не знаем, но на него нас может вывести Куратор, - и он нарисовал стрелку, направленную от квадрата «Куратор» к квадрату «Стрелок». Постучав карандашом по столу, Николай Степанович добавил, - Нужно искать Куратора.
***Начало фрагмента 3***
Палата Владимира Сергеевича находилась на третьем этаже в отделении, охраняемом службой безопасности. Рядом с палатой размещался большой кабинет, в нем Владимир Сергеевич, если позволяло состояние здоровья, мог работать и встречать посетителей. На это раз посетителем оказался Яковленко Александр Николаевич
- Добрый день, Владимир Сергеевич, - произнес Яковленко, - Вот пришел навестить. Давно не виделись.
- Добрый, добрый! – отозвался Хранитель.
Взъерошенные остатки седых волос Яковленко, его бегающие маленькие глаза, спрятанные за темной роговой оправой с толстыми стеклами, выдавали нервозность пришедшего.
- Что это Вы вспомнили о пенсионере? – поинтересовался Владимир Сергеевич.
- Да, я тоже не пионер! – отпарировал Яковленко, - недавно вышел . . .
- Знаю, прессу иногда читаем, - перебил гостя Владимир Сергеевич. Он вспомнил сообщение ТАСС о невозможном пребывании Яковленко в рядах партии за действия, противоречащие Уставу партии.
Постояв у окна, выходящего в южную часть парковой зоны, затем, перемещаясь по кабинету, Яковленко о чем-то думал. Усаживаясь в кресло, он произнес: - говорят, Вы являетесь хранителем древних секретов. Поделитесь со мной.
Владимир Сергеевич понял, чем заинтересовался Яковленко, но ответил уклончиво: - я не понимаю Вас Александр Николаевич! Какими секретами Вы интересуетесь.
- Теми секретами, Батенька, о которых вы рассказывали Михаилу Сергеевичу, - напомнил Яковленко.
- Бесед о секретах с Михаилом Сергеевичем у меня не было,- ответил Владимир Сергеевич, - но если бы они и состоялись, то Вы, какое имеете к этому отношение.
- Имею прямое отношение, - отпарировал Яковленко, - поверьте мне. Скажу Вам откровенно. Если мы с Вами договоримся по древнему символу, то как говорится, будем оба в шоколаде.