Балдрон усмехнулся:
- Они слишком разные. Да и вряд ли Асфирь руководствовалась такой логикой при создании артефактов.
- Она руководствовалась необходимостью защиты и поддержки мужа и детей. И старалась о них позаботиться.
- Меня… беспокоит мое… положение, - признался граф.
Бельгор глубоко вздохнул.
- Ваш единственный вариант – убедить короля, что вы безвредны. Старайтесь быть… неприметным.
Граф открыл рот, чтобы что-то спросить, удивленный его словами, но Бельгор лишь слабо улыбнулся. Балдрон подумал, потом спросил другое:
- Я хотел узнать… возможно, вы не захотите говорить… что вы видели в том лесу?
Бельгор вдруг потемнел. Он недолго раздумывал над ответом, затем сказал:
- Прошлые ошибки. Что я не считал ошибками. Но лес показал мне иную перспективу. С другой стороны. Знаете, все люди считают себя хорошими. Это какая-то базовая потребность. Даже злодеи уверены, что они, по крайней мере, правы. Но на самом деле, люди не хорошие. Они просто не плохие. Чтобы быть хорошими, нужно делать что-то хорошее, - он усмехнулся. - Я даже постарался примириться с женой.
- Успешно?
Министр пожал плечами.
- Как сказать. Это дело двоих. Ваше желание идти на контакт или уважать кого-то не означает, что для вас обязательно сделают то же. Нам просто приятно думать, что если мы будем любезны, нам ответят тем же. Но я не могу сказать, что наш брак был ошибкой. По крайней мере, мой сын… - он замолчал, потом добавил тихо, неотрывно глядя на графа. – На вашу долю придется много испытаний. Постарайтесь защитить ваших детей. Мы, возможно, уже пропащие. У них пока что есть шанс.
- Мой сын… - граф резко замолчал и опустил голову. – Я разрываюсь. Не знаю, как действовать. Мне кажется, все меняется в качественно худшую сторону. Все умирают или уехали. Страну не узнать. И моя земля… Я все чаще подумываю вернуться в загородный дом.
- Отчего бы не вернуться? Только на службу ехать дольше придется.
- Все равно. Мне нужна устойчивая почва под ногами. Магия… - Балдрон прервался и перешел в шепот. – С одной стороны могла бы нас защитить. С другой стороны, какие будут последствия…
Бельгор помолчал.
- Нет смысла делить шкуру неубитого медведя. Этого пока не случилось. Старайтесь исходить из той данности, что есть.
Граф медленно кивнул.
- Когда у вас встреча с королем? – спросил Алмазан.
- Послезавтра.
- Тогда давайте посмотрим, что он скажет.
- Вы вернетесь к работе?
- Пока… нет. Я вернусь на источники. Мне еще о многом надо подумать.
- Король не просит вас вернуться? Министр… в вечном отпуске?
Бельгор пожал плечами:
- Он и сам рад. Не хочет слышать меня. Он сейчас думает только об одном. И это может стать для него проблемой.
«Или для нас», - с тревогой подумал граф.
В тот миг он решил, что министр, наверно, выбрал самую выигрышную позицию. Грамотно использовал данность.
В день королевского приема граф Моха с порога кабинета понял, что король не в духе. Корунд не старался выказать даже внешнего добродушия при появлении Балдрона. Место привычного выражения заняло в высшей степени серьезное, побелевшее лицо, прочерченное уже заметными морщинами из-за длительной хмурости. Волосы, как и наряд, содержали следы небывалой ранее небрежности. Кажется, реальное наличие Ингуссаллира в поле зрения все-таки действовало на короля лучше, чем потенциальная вероятность его появления.
Или дело было в самом графе?
- Садитесь, ваше сиятельство, - со слабо скрываемым раздражением сказал Корунд.
Балдрон сел.
- Хочу услышать ваше повествование.
Поскольку король точно уже слышал эту историю с совершенно разных позиций, Балдрон счел возможным изложить свою без прикрас, но не упоминая мысли, которые передал ему маг. После того, как граф закончил говорить, король недовольно процедил:
- Я уже слышал это от Тафета. Шакадал утверждает, что вы пытались спасти мятежника.