Шакадал оскалился и сделал еще один шаг к графу, но Балдрон и тут не отступил, а лишь высоко поднял голову:
- Набить морду - твой единственный способ решения конфликтов?
- Ты мне надоел, - сказал Шакадал. – Если будешь продолжать в том же духе, тебе придется переживать не об этом отребье, а о себе.
- А что в других регионах? Все тоже постановка? Зачем войска?
- Немного беспорядков, страху навести. С нашими мятежными… бандитами армия разберется сама, - таинственно улыбнулся наемник.
- Зачем король отправил меня сюда? – закричал граф, не сдержавшись. – Бешеный пес, ты бы и без меня со всем разобрался! Зачем мое имя валять в грязи?!
Балдрон ожидал удара, и поэтому был готов. Когда Шакадал замахнулся, граф увернулся и сам дал начальнику полиции под дых. Аседан, стоящий сразу за Балдроном, не ожидавший кулака Шакадала, отшатнулся назад и едва не упал. Наемник согнулся и закашлялся.
Граф дал ему время оправиться, и когда побагровевший от бешенства Шакадал был готов повторить нападение, между ними всем телом вклинился Тафет, вопя:
- А, ну остановитесь, вы что, ополоумели?! Остановитесь! – это не особо помогло, его теснили двое мужчин, и герцог на высокой ноте закричал. - Именем короля!
На крик сбежались наемники. Они смотрели на своего начальника и на графа с герцогом, мрачнея с каждой секундой. Эти трое тоже не отрывали взгляда друг от друга. Балдрон уже готовился ко всему, он видел свою судьбу в глазах Шакадала.
И тут вдруг герцог выправился, и голос у него стал тихий и предупреждающий:
- Подумай, что ты делаешь, Шакадал. Ты уже однажды поступил опрометчиво, не стоит рисковать снова. Ты сам… не неуязвим.
Наемник искривил рот:
- А ты сам-то подумал, в каком ты сейчас положении, бурдюк напыщенный?
- Я подумал, - нисколько не смутившись, ответил герцог. – Хочешь проверить, кто из нас двоих теперь ценнее для короля?
Шакадал с Тафетом сцепились взглядами. Затем наемник ядовито ухмыльнулся:
- Интересно поглядеть, что ты скажешь после того, как узнаешь свою роль.
- И в чем же она? – напряженно спросил Аседан.
- Гений мысли, ты здесь ради своих тупых игрушек, должен будешь изобразить их действие на практике. В бою, так сказать. Пока твой друг будет подставлять плечо невинным жертвам.
Граф с герцогом переглянулись.
- Я не стану в этом участвовать, - твердо сказал Балдрон.
- Собрался ослушаться воли короля? – ухмылка исчезла с лица Шакадала.
- Король, который задумал такое – сам изменник. Убийца, не достойный короны.
Аседан тут же прижал руку ко лбу. Наемники стояли вокруг них с каменными лицами.
В Шакадале же наконец просветилась та неприкрытая и всепоглощающая ненависть, которая редко встречалась в нормальных людях. Он подождал немного, словно смакуя момент, и затем губы его расплылись в едкой ухмылке:
- Твой сын или твоя дочь?
- Что? – холодея спросил граф.
- Кого убить, твоего сына или дочь? Мальчишка провинился, так что, пожалуй, он больше достоин смерти. Но девочка, папина прелесть. Вырастет такой красавицей. Могла бы, по крайней мере.
У графа сжались кулаки, и он против воли задышал чаще, качнувшись вперед.
Аседан схватил его мертвой хваткой:
- Успокойся! Успокойся, - приказал герцог и зыркнул в сторону Шакадала. – Он решает это на месте. Это не решение короля.
- Ты прав. На месте. Но отправить птицу не так долго, - лениво улыбнулся начальник полиции. – Тем более, король сейчас особенно открыт для предложений. Пока Алмазан не туманит ему мозги дискурсами о благородстве.
- А ты решил подсуетиться, - недовольно догадался Аседан.
- Король, видать, забыл, что собирался покончить с этой семейкой. При нашем появлении в Асфири приходилось на что-то опираться, но теперь пора плыть самостоятельно.
- Ты не можешь просто так решать такие вопросы!
- Точно. Но вы в шаге от измены. Так что еще раз? Пойдете против воли короля?
Аседан все еще сжимал Балдрона. Герцог пытался поймать взгляд графа, но тот смотрел в землю. Шакадал рассмеялся: