- Сейчас? – воскликнул Аседан.
Холодная пустота разрасталась у Балдрона в груди. Он вспомнил лицо жены и детей. Они даже нормально не попрощались.
- Я хочу проститься со своими, - сказал граф.
- Придумай что попроще, никакой связи здесь нет. И потом, какой смысл? Графиня не должна знать. Дай ей покоя.
- Можно написать письмо, - рассеянно предложил Аседан.
- И что писать? – усмехнулся наемник.
- Что ты за человек?! – горячился Аседан.
- Он прав, - вздохнул граф. – Ей лучше не знать. И жить дальше.
- Так мы договорились? – медленно спросил Шакадал, не сводя с него глаз.
- Дай мне… - прямой вопрос ввел Балдрона в ступор, и граф вдруг почувствовал, что задыхается. – Мне нужно…
Он не договорил, схватился за горло, сделал судорожный вздох, вскочил и вылетел из палатки. Следом выскочил герцог.
Глава 40
- Сумасшедший! Сумасшедший! – восклицая, метался Аседан. – Он просто одержимый!
Граф не обращал на него никакого внимания, он пытался привести в порядок дыхание и мысли. Они метались лихорадочно, как волчок. Весь мир вращался. Балдрон не вспоминал всю свою жизнь, он думал о том, сколько ему надо было сделать, о чем позаботиться. Обо всем, на что не оставалось времени.
Балдрон резко развернулся и схватил мечущегося Тафета за плечо, останавливая друга.
- Послушай меня. Соберись. Если ты начнешь препираться, он убьет нас обоих и не подумает о Корунде. Шакадал прав… Моя семья не должна знать. Калани… - мысли путались. – Бельгору можно рассказать. Ты должен его… предупредить. Сказать, что главная проблема - Шакадал. Хотя лучше вообще ничего не говори, просто намекни. Он, возможно, даже не спросит тебя об обстоятельствах. Ты понял? Но моей жене ничего не говори.
- Что? – запинался Аседан. – Ты так говоришь, как будто ты согласен!
- Не то чтобы у меня был выбор.
- Пойдешь как баран на заклание? – снова закричал Тафет.
- Ты меня услышал? – вторил ему граф. - Не то чтобы у меня был выбор!
- Боги, как Корунд мог до этого додуматься! - Аседан схватился за голову и отвернулся от графа. – Какая низость!
- Его достаточно было подтолкнуть. Он никому не доверяет, в особенности, в свете недавних событий. Наше магическое прошлое и вполне реальное настоящее для него фактор риска, это лишает отречение смысла. Я боюсь, как бы он не начал охоту на всех Циханов или даже на остальных, кто уехал... или не принялся бы за моих детей… Бельгор сильнее меня, и его влияние на короля больше, может, даже больше Шакадала. Он сможет справиться… И он не был в той долине… и является жертвой магии, что король приветствует… Так что… Моя судьба с той молнией решилась. Ты понял? – резко спросил Балдрон.
- Я? Что я тут могу сделать… - лепетал Аседан.
- Предупреди Бельгора, - еще раз повторил граф. – Если он не спросит, что было, не говори. И береги мою жену. Еще раз – она не должна знать. Понятно?
- Балдрон… - Тафет задыхался.
- И главное, убить меня должен ты, - после заминки тихо произнес граф.
- Что?! – закричал Тафет вне себя.
- Это лучше, чем погибнуть от пули Шакадала! А ритуальное самоубийство не по моей части.
Аседан тупо уставился на друга, раскрыв рот, краска отлила от его лица, и он отшатнулся:
- Ты что… ты шутишь?! Я…
- Ну… думаю, когда ты отошел от меня, в глубине души ты должен был понимать, что такое может случиться.
– Такое?! КАКОЕ ТАКОЕ? – пронзительно закричал герцог. - Я и в страшном сне не мог представить, что мне придется тебя казнить!
- Это не казнь. Жертвоприношение во имя мира.
- Какое… какое… - у Тафета заплетался язык. – Я…Я не могу. Это… это… Я не могу!
- Послушай. С одной стороны, это будет гарантией твоей верности, с другой – того, что ты будешь молчать. Рано или поздно, меня все равно бы постигла эта участь. Ингуссалир был прав, нас никогда не оставят в покое. Но я хочу, чтобы ты выжил и позаботился о моей семье. И вышиб Шакадала любым возможным способом. Король уже свернул на кривую дорогу, и при содействии этого безумца пойдет дальше, примется за Бельгора или за моих близких. Что он сделает со страной… не представляю… Это нельзя так оставлять.