Балдрону пришлось подтянуть на выход нерасторопного маркиза и помочь ему залезть на коня. Королева, поведя их по ложному следу, выиграла себе лишний день. Она ускакала на лошади в сопровождении нескольких доверенных лиц, и преследователям пришлось нещадно гнать лошадей в попытке успеть, пока она не совершила очередную глупость.
В пути маркиз все твердил полушепотом:
- Взяла и открыла ворота… Без гарантий, без ничего. И этот обман… Сошла с ума. Только пришла к власти, а уже такое учинила. Все сама, и советы ей не нужны. И вот теперь… прощай! Прощай, любимая земля. Что с ней теперь станется… Алмазан… Кто-то должен. Надо найти того, кто сможет…
- Никто не станет, успокойтесь, - сказал ему граф.
«Кто жаждет стать убийцей народа?»
В пути, когда они подъезжали к Могодэшу, на горизонте виднелось какое-то шевеление - войска Корунда, должно быть, приближались. То ли они задержались, то ли Балдрон с людьми так спешил, но встреча, судя по всему, еще не состоялась. Это несказанно обрадовало графа.
Он поглядел в бинокль: сталь орудий блестела на солнце, ровные ряды неуклонно подступали. Скоро округу должен был накрыть металлический гул. Кое-что из машин ему было знакомо, о других же изобретениях Балдрон знал понаслышке из описаний и свидетельств очевидцев, и от наблюдаемого зрелища у него в районе желудка разверзлась засасывающая пустота.
Не время было для размышлений. Путники ускорились. Вблизи от Могодэша они подняли флаг Асфири. Это был главный город графства, верного Прадоту, ничем особенным от Ашкендала он не отличался: такие же песчаного цвета стены высотой двадцать метров и толщиной в три метра, разве что приготовились к осаде. Вместо застройки Могодэш окружал наскоро вырытый ров, а со стен смотрели орудия и настороженные лица.
Когда путники добрались до рва, со стены им крикнули:
- Стой, кто едет?
- Я граф Моха, со мной маркиз Прадот. Мы приехали за королевой.
Через мгновение мост опустился, они проехали внутрь. В воротах ожидал начальник городской стражи.
- Ваши сиятельства, - он поклонился обоим.
- Королева прибыла? – спросил граф.
- Прибыла. Она остановилась у главы города, но сейчас в моем кабинете в башне, знакомится с ситуацией.
Пока начальник стражи вел их к королеве, Балдрон осматривался.
В желто-каменных жилых домах все ставни были заколочены, жителей, кого смогли, отправили подземными ходами в леса. По улицам бегали солдаты, невдалеке слышалось цоканье и ржание коней – кавалерии на каменной площади не хватало места. Стрелки и артиллерия на стенах уже заняли позиции.
Несмотря на активную подготовку, разговоры и крики, звуки, как показалось графу, имели какой-то приглушенный характер, словно старались не шуметь, чтобы не привлекать внимание. А затем ему и вовсе почудилось, что установилась полная тишина. Будто даже звуки мира исчезли: ни шепота ветра, ни чириканья птиц. Ничего.
Балдрон остановился, оглядываясь.
- Все в порядке? – настороженно спросил начальник стражи у него.
Граф озирался, не вполне понимая причину тревоги, и подавленно кивнул.
- Сообщила ли вам королева цель визита? – спросил Балдрон.
- Сообщила, что приехала поддержать боевой дух.
Она явно не ожидала задержки.
- Самое время, - продолжал начальник стражи. – По имеющимся сведениям, мы не должны были стать объектом нападения. После ее прибытия и правда в рядах армии большое воодушевление.
- Враг прибудет не позже вечер.
- Да. Мы готовы, - твердо ответил начальник стражи.
Он привел путников в башню. Снаружи у кабинета, где находилась королева, стояло двое ее сопровождающих - личных стражников из дворца. Если они и удивились, увидев ее родных, то виду не подали. Внутри королева с большим вниманием выслушивала военных. Когда дверь отворилась, все замолчали.
Солану вполне можно было принять за обычную путешественницу: она оделась в походный песчаного цвета наряд, волосы убрала в косу, и их не венчала корона. Впрочем, регалия находилась при королеве - в позолоченном ящике на кресле.
При виде прибывших королева заметно напряглась, окидывая беглым взглядом присутствующих. Вины или сожаления в глазах у нее не было, только негодование. План ее проваливался. После обмена приветствиями, Балдрон сказал: