— Ну конечно! — Тетя Сесиль снисходительно улыбнулась дочери.
И вот так получилось, что они все уселись в карету и направилась к портнихе, чтобы купить новые платья.
— Потребуется нечто большее, чем красивые платья, чтобы провести любую из этих двух дурочек во дворец, — сказала мне Дейдре, как только они ушли. — Уродки!
— Не такие уж они уродки, — сказал я. — У Джессалин точно есть хороший шанс привлечь внимание принца.
— Ба! — выплюнула она. — Да и пусть забирает. Если всё, чего он хочет, это хорошенькое личико, то точно заслуживает того, чтобы в конечном итоге оказаться с таким отродьем, как Джесс.
Я подозревал, что принца действительно заинтересует не только красивое лицо, а, к примеру, изящные изгибы и пышное декольте, но решил не делиться этим с Дейдре.
— Я собираюсь спуститься к реке. Поймаю нам немного рыбы на ужин.
— Не забудь оставить немного для ведьмы, — она говорила мне это каждый раз.
— Не забуду.
Забросив удочку на плечо, я отправился через лес. Стоял прекрасный осенний день. Солнце светило сквозь ветви, пятная мшистую землю. На деревьях пели птицы. Бурундуки с подозрением смотрели на меня, когда перебегали мне дорогу. Это невероятно здорово — получить немного свободного времени в такое великолепное утро. Я насвистывал на ходу смутно запомнившуюся в детстве мелодию.
Было приятно чувствовать себя живым.
На полпути к реке в лесу раскинулась небольшая поляна. Я здесь часто сидел, когда было свободное время. Она обычно пустовала, если не считать диких животных, но не сегодня. Посреди небольшой полянки стоял мужчина. Примерно моего возраста, высокий и красивый. И в одном единственном ботинке. Я редко встречал кого-нибудь в лесу, и от неожиданности замолчал.
— Доброе утро, — сказал незнакомец, когда я споткнулся и остановился.
— И вам.
— Сегодня отличная погода, не правда ли?
— Ну да.
— Берегись Милтона!
— Кого?
В следующее мгновение что-то массивное врезалось в меня сзади, повалив лицом на землю. Огромная тяжесть навалилась на спину. Первой мыслью было, что меня грабят, за исключением того, что красть, собственно, нечего. Вторая мысль: что у Милтона, кем бы он ни был, проблемы с дыханием. Он тяжело дышал мне в ухо, обжигая затылок горячим воздухом.
— Милтон! — выругался мужчина. — Отпусти его!
Тяжесть исчезла, и Милтон, оказавшийся самой большой собакой, которую я когда-либо видел, бросился, тяжело дыша и извиваясь, к своему хозяину. Он, наверное, весил столько же, сколько и я. У него была короткая шерсть и отвисшие щеки. И ботинок во рту.
— Прости за это, — сказал мужчина, забирая у собаки свой ботинок. — Он всё ещё просто щенок.
— Щенок? — удивился я, поднимаясь на ноги и отряхивая грязь, листья и мох с рубашки спереди. — Он огромный!
— Ну, да. Такая порода, — он повернулся и швырнул ботинок в сторону леса, а Милтон радостно побежал за ним. — Он лучшая охотничья собака в королевстве. По крайней мере, так они говорят.
— Кто они?
— Хозяин питомника моего отца. Они вывели его и обучили. Говорят, он может выследить призрачного оленя на другом конце света. Не то чтобы я когда-либо проверял эту теорию.
— Ты им не веришь?
— Верю. Просто мне всё равно.
— Почему?
— Охота наводит на меня скуку. Я еду за Милтоном, пока он делает всю работу, а потом мне приходится разделывать животное и тащить его вонючий труп обратно во дворец, чтобы все могли восхищаться этим и притворяться, что я сделал что-то особенное, — он пожал плечами. — Многие мужчины охотятся, потому что должны. Пусть олени останутся им. Мы с Милтоном предпочитаем играть в «принеси».
Я зацепился за одно слово.
— Дворец? — и тут меня настигла тяжесть понимания собственной глупости.
Я рухнул на колени, опустив взгляд в землю. Вот я стою перед принцем и разговариваю с ним, как будто он всего лишь ещё один слуга.
— Ваше высочество, пожалуйста, простите меня. Я вас не узнал.
— С чего бы ты мог меня узнать? Мы не встречались.
— Моё поведение непростительно.
Он рассмеялся.
— Ничего подобного. Я не ношу никаких знаков моего титула, кроме кольца, которое ты едва ли мог разглядеть оттуда. Мы никогда раньше не встречались, а это значит, что ты никак не мог знать, кто я такой. Так что мне кажется, что твоё поведение вполне простительно.