Жан Грав
Синдикализм в общественном развитии
Предисловие
Выпуская в свет брошюру Ж. Грава «Синдикализм в общественном развитии», мы имеем ввиду лишь ознакомление читателей со взглядами на этот предмет одного из видных теоретиков анархизма.
Естественно, что анархо-синдикалисты не могут согласиться со взглядами автора как на синдикализм так и на оценку и роль синдиката (проф. или производственного союза) в периоде переустройства общества на новых началах.
Опыт русской революции и нарастающего революционного движения организованных рабочих масс Европы и Америки блестяще опроверг основные тезисы автора предлагаемой брошюры о том, что синдикат не может и не должен быть первичной ячейкой будущего общества. Именно революционные объединения рабочих на экономической почве, как-то проф. или производств. союзы, фаб.-зав. комитеты, и т. п., могут и должны стать основным ядром грядущего безгосударственного строя, ведущим к безвластному, анархическому коммунизму.
Мощное развитие за последнее время анархо-синдикализма в Европе и Америке отвечает автору настоящей брошюры лучше всяких трактатов. Брошюра, однако, интересна, как материал к изучению происхождения, развития и углубления теории и практики анархо-синдикализма. Как таковой мы его и предлагаем читателям.
"Голос Труда".
Когда около 1879 года во Франции начало формироваться движение, сторонники которого приняли название анархистов, оно сначала старалось держаться в стороне от синдикалистского движения, потому что это последнее было слишком политическим и слишком реформистским движением.
И это имело свой смысл, потому что, будучи слишком малочисленными, анархисты потонули бы, растворившись бы в этой массе. И их идеи, которые тогда были более настроениями, чем определенными понятиями, никогда не достигли бы нужной точности.
Это отделение от синдикализма имело свою хорошую сторону: освободившись от всяких соседних явлений, анархисты могли выработать себе ясное представление о том, чего они желали. Оно имело и другую сторону: рабочее движение попало совершенно в зависимость от политиков.
Но, если анархисты таким образом держались в стороне от синдикалистского движения, указывая его ошибки, нападая на его преклонение перед политическими партиями, то им никогда не приходило в голову нападать на него, как на рабочее движение. И каждый раз, когда начиналась энергичная стачка, анархисты принимали в ней деятельное участие.
Нужно было все тупоумие некоторых болтунов, которые считали себя анархистами потому, что они могли более или менее плохо цитировать наизусть некоторые фразы из Ницше или Штирнера, — чтобы оспаривать у рабочих полезность их соединения в синдикаты для борьбы против произвола их эксплуататоров.
С своей стороны политиканы претендовали на управление рабочим движением. По их мнению рабочие союзы должны были ограничить свою роль тем, что они лишь выставляют известные требования и передают их на рассмотрение депутатов, которые уже берут на себя представление их в Парламенте и переработку в законы.
Рабочие же в качестве умных и послушных детей, чтобы не помешать работе Парламента, должны уважать законы, спокойно вести себя, не волноваться, даже когда их эксплуататоры желают отнять у них кусок изо рта, и терпеливо ожидать заступничества депутата, который только один и имеет право говорить от их имени. И в обмен на эти благодеяния Парламента рабочие должны сберегать все свои силы для избирательной борьбы и делать взносы для пополнения касс избирательных комитетов.
Но с тех пор, как развитие анархических идей захватило рабочее движение, оно стало все более и более вырываться из-под влияния политиканов.
Однако в настоящее время синдикализм стоит как сила между политиканами, от которых он стремится совершенно освободиться, и анархизмом, которому он не доверяет, при всей своей ненависти к рабству, из которого он еще не вполне вышел.
Преувеличенья и крайности некоторых болтунов не рассеяли, а, наоборот, лишь усилили недоразуменья.
Требовалась поистине большая доза самомнения, нужно было, чтобы эти болтуны создали себе ницшеанское представление о своем Я, чтобы вообразить, что они поведут за собой презираемую ими толпу, к революции, или чтобы думать, что эта революция может быть делом кучки интеллигентов… или воображающих себя интеллигентами.
Вообще, эти «сверхчеловеки» на меленьких ножках говорят в данном случае глупость — или, надо признать, что личность задыхается при современных общественных условиях, что ее способности останавливаются в своем развитии, что ее лучшие свойства подавляются раньше, чем они могут проявиться, потому что современная экономическая организация жертвует счастьем и развитием большинства ради привилегированного меньшинства, и что для того, чтобы изменить эту дурную организацию и не подвергаться случайностям рождения и событий, которые бросают нас в стадо рабов; что, следовательно, наше собственное освобождение не может произойти раньше, чем сумеет освободиться весь народ.