Лэнг ответил:
- Я страдал от шока. Могу принести подтверждение от врача.
Прокурор коротко хохотнул и, развернувшись спиной к свидетелю, отошел со словами:
- Возможно, у вас будет такой шанс - на своем собственном суде.
Судья сидел в своей деревянной коробке, удивляясь наверное, почему это в зале вдруг стихло, а потом вспомнив, наконец, что он при исполнении, объявил перерыв, пожелав повидаться с прокурором в своем кабинете.
Коридор был переполнен; репортеры кочевали между разными группами, не задерживаясь особенно ни в одной из них. Мрачный Лэнг разговаривал со своим адвокатом. Миллер и несколько детективов в штатском стояли от Лэнга на приличном расстоянии, но Миллер клял своего партнера довольно громко - эхо в коридоре разносило ругань; любой, кто хотел, мог ее послушать.
- Думаю, Миллер чувствует себя преданным, - заметил Элиот. Я нахмурился.
- Отречение Лэнга испачкало Миллера. Вспомни, он все время поддерживал версию Лэнга.
- Он выглядит грязным потому, что сам запачкался, - сказал Элиот.
- Можно и так посмотреть, - согласился я. - Но это Чикаго. На твоем месте, я не стал бы заглядывать под ногти каждому полицейскому.
Фрэнк Нитти и его адвокат стояли неподалеку, Нитти все время улыбался. Пару раз я заметил, как он посмотрел в мою сторону, но, возможно, из-за того, что я стоял с Элиотом, сразу не подошел. Но в конце концов он оказался рядом и кивнул Элиоту.
- Мистер Несс.
- Мистер Нитти, - ответил, кивая, Элиот. Мне показалось, что Элиот и Нитти, как и Элиот с Барни, относились друг к другу с определенным уважением; и если мои подозрения относительно Элиота оказались правильными - что он действительно был в приятельских отношениях с прокурором и пытался помочь мне не завязнуть в лжесвидетельствовании, - получалось, что некоторым образом мой друг помогал и главе преступного клана - Нитти. Иронию ситуации уловил, похоже, и Нитти.
- Вы здесь не для того, чтобы мне поспособствовать, а, мистер Несс? спросил он. Элиот пожал плечами.
- Если кто-то попытается вас пристрелить, я готов.
Нитти улыбнулся.
- Желающие имеются и среди присутствующих здесь.
Выражение лица Элиота стало холодным.
- Да, я слышал.
Нитти переступил за границы дозволенного и понял это. Он повернулся ко мне и сказал:
- У меня предчувствие, что для вас все это позади.
- Уверен. Не думаю, что совесть явилась причиной того, что Лэнг вдруг забыл, кто его ранил.
- Вы так считаете?
- Если я относительно вас не ошибаюсь, - а это вряд ли, - то, может быть, я... Ладно. Я плачу свои долги, вот и все.
Он снова пожал плечами, улыбнулся почти нервно и развернулся, чтобы вновь присоединиться к своему адвокату. Только адвокат-то стоял сразу за ним, отчего Нитти попал в неловкое положение и огрызнулся на того по-сицилийски. Адвокат принял это стоически, они пошли по коридору, и к тому времени, как остановились, Нитти уже снова улыбался.
- Если ты не веришь ему, - заметил Элиот, - достаточно спросить у Сермэка.
- Что?
- Платит Нитти свои долги или нет.
Когда суд пришел к согласию, у прокурора уже был готов для Лэнга ордер на арест по обвинению в лжесвидетельстве, и его взяли под стражу.
- Мне хотелось бы предложить залог в десять тысяч долларов. Ваша Честь, - сказал прокурор. Судья возразил:
- Залог будет в две тысячи долларов. И этого вполне достаточно. В конце концов, он полицейский. А полицейское жалованье часто запаздывает, как и у всякого работника муниципалитета...
- Хотите сказать, бывшего работника, - заметил прокурор.
Элиот наклонился ко мне и прошептал:
- Но тем не менее жалованья полицейского ему, видимо, хватило, чтобы нанять такого дорогого адвоката.
Прокурор объявил:
- Штат вызывает Натана Геллера.
И я занял место свидетеля.
Лэнг и его адвокат сидели в первом ряду. Один помощник шерифа сидел рядом с Лэнгом, несколько других были неподалеку. Лэнг смотрел в сторону, не очень интересуясь, что я скажу.
А с какой стати он должен интересоваться? Не было ничего, что ему бы не было известно: я просто рассказал что на самом деле произошло в конторе на Уэкер-Ла-Саль.
Теперь все глаза были устремлены на меня; репортеры писали быстро и увлеченно. Толстяк Миллер впал в состояние оцепенелого бешенства.
В одном месте мой рассказ прервали и попросили показать, как я держал Нитти за запястья до тех самых пор, пока Лэнг не выстрелил в него.
- Как ранили Лэнга? - спросил прокурор.
- Нитти лежал без сознания, - сказал я. - Лэнг, должно быть, выстрелил в себя сам.
По залу суда пронесся ропот. Лэнг посмотрел на меня отрешенно и вновь отвернулся.
Я ожидал, по крайней мере, несколько вопросов о том парне, которого я застрелил. Но ни защита, ни прокурор ни о чем не спросили. Я думал, что за это ухватится адвокат Лэнга, но и он этого не сделал...
Вызвали Миллера.
- Лэнг вошел и сказал: "Он в меня выстрелил", - рассказывал Миллер прокурору. - Я вышел в комнату, где произошла стрельба, и подобрал револьвер, из которого был сделан один выстрел.
Адвокат Нитти задал Миллеру несколько вопросов.
- Почему Нитти до того, как его ранили, вывели в другую комнату? допытывался он. - Это было сделано для того, чтобы убить его без свидетелей?
- Это вы должны спросить у Лэнга.
- Где вы были между четырьмя и пятью тридцатью?
- В офисе мэра.
- С кем вы там разговаривали?
Прокурор поднялся и запротестовал:
- Несущественно и не относится к делу, Ваша Честь.
Протест был отклонен. Элиот заерзал на стуле. На это я заметил:
- Вижу, у Сермэка еще остались друзья.
Элиот промолчал.
Защитник Нитти настаивал:
- Разговаривал ли Лэнг с кем-нибудь до случившегося?
- Да, - ответил Миллер. - С Тедом Ньюбери.
И еще одна волна удивления, нарастая, прокатилась по залу.
Судья заколотил своим молотком, а защитник Нитти уточнил:
- Вы имеете в виду одного из главарей преступного мира - Теда Ньюбери?
- Да, - подтвердил Миллер. - Ныне убитого. Он предложил Лэнгу пятнадцать тысяч за убийство Нитти.
Судья снова вынужден был постучать молотком, пытаясь утихомирить зал. Наконец страсти улеглись: Миллер коснулся такой области, которую, как ясно понимал адвокат Нитти, лучше было не трогать, и он сказал, что у него больше нет вопросов. По-видимому, и прокурору хотелось оставить Миллера в покое с его рассказом о Теде Ньюбери до Большого жюри. Суд над Нитти подошел к концу.