После обеда Мэри Энн с отцом прошли в его кабинет. Они позвали и меня, но я уклонился: это был семейный разговор, а я еще не был ее членом. Кроме того, у меня было назначено свидание.
Датч Риган, прислонясь к стене дома, поджидал меня перед "Пансионом Перри", одетый в коричневые брюки и свитер поверх рубашки и галстука. Судя по виду, он был полон решимости не позволить мне одному крутиться по местным подпольным заведениям. Я подъехал, и он сел ко мне в машину.
- Все время прямо, - сразу улыбнувшись, сказал он.
- Взгляните на это, - предложил я и подал ему записную книжку со страницей, загнутой там, где я записывал перечень подпольных заведений Трэйнора.
- Тут почти все, - заметил Риган. - Где вы его раздобыли?
- У одного репортера. Что-нибудь важное пропущено?
- Это почти все заведения в нижнем городе. Думаю, в этот список попали и придорожные закусочные.
- И много их?
- Всего пара. Но сегодня вечером мы лучше попросту выпьем пива, по кружке в каждом, ведь мы же не собираемся проверять весь список. Я, во всяком случае, не собираюсь.
- Сделаем лучше так, - предложил я ему. - В каком-нибудь из этих заведений вы бываете постоянно? - Один-два раза почти во всех побывал.
- Всего-то по разу или по два? Ну и ну!
- Не скажу, что я пьющий, просто я - ирландец.
- А есть разница?
- Вы же рыжий, вы мне и объясните.
Я усмехнулся:
- Я - ирландец только наполовину, а вы выглядите полноценным.
- Что ж, мой папа выпивал очень неплохо, собственно даже хорошо. Я же, в основном, пью в студенческой общине на задней веранде, а то и в припаркованной машине. И знаете что, вам в этих забегаловках лучше не закусывать. Большинству, чтобы их не закрыли, приходится объявлять, что у них подают еду.
- Ну, это - для проформы.
- Ладно, я просто решил, что насчет еды лучше вас предостеречь. Кажется, мы сейчас направляемся к Мэри Хуч, а я знаю того парня, который там готовит сэндвичи: так, когда он сам их переест, его рвет.
Вначале мы покатили по заведениям в нижнем городе, начав с одного на Восточной Второй, владелицей которого была приземистая пожилая дама, известная всем как Мэри Хуч. Эта добродушная старая дева выглядела так, что могла бы запросто провести пару раундов с Барни. Ее заведение, подобно большинству тех, что я когда-либо посетил, было подпольным, без вывески снаружи, но в другом смысле работало без опаски. Легальная продажа пива не подрывала ее бизнес: около дюжины рабочих при баре, смешивая пиво со спиртным, поддерживали это заведение, порядочно превышая легальные доходы.
- Я знаю Джимми, - сказала Мэри Хуч - дама с пухлым лицом, в котором потонула пара глаз-бусинок, и с торчащими, как у Джо Зангары, волосами. Милый малыш. Но я слышала, что он давным-давно уехал в Чикаго.
- А вы знаете каких-нибудь его друзей? Кого-нибудь, с кем он обычно околачивался здесь?
- Тут не о чем говорить.
- Если вы знаете Джимми, то и его друзей должны бы знать.
- Все ему были друзья.
- Ну, а сегодня, например, кто-нибудь из них здесь?
Она оглядела комнату.
- Нет. Эти парни-работяги или безработные. Джимми водился с другим сортом людей.
- А если я предложу вам пятерку, сможете уточнить?
- Нет, не думаю. Ведете вы себя дружески, но ведь вы не из нашего города, верно? Поэтому все, что могла я вам уже сказала.
То же самое повторялось и в других местах. В заведении на Восточной Четвертой нам показались съедобными креветки и устрицы, и Риган, забыв про свой совет, заказал корзинку креветок. В другом, над гаражом на углу Западной Ривер-Драйв и Рипли, сэндвичи, похоже, были более приемлемы, чем у Мэри Хуч. А заведение на Вашингтон-стрит даже имело на фронтоне маленькую вывеску ("Желтая Собака") и предлагало немецкую кухню. Бармены за стойкой припомнили, что Джимми водился с "местными", но с кем точно - не сказали.
За одним исключением: им оказался Джек Уолл, управляющий заведения над гаражом - гладкий, хорошо одетый парень с тоненькими усиками в стиле Нитти и квадратной челюстью. У меня сложилось впечатление, что в подпольном бизнесе он занимал довольно значимое место и мог говорить не откровеннее других, и когда ему этого хотелось, он так и поступал. Выслушав мои объяснения, что я частный сыщик из Чикаго, расследующий случай пропажи человека, Уолл сказал:
- Джимми сошелся с несколькими мальчиками Коэна, а особенно - с Винсом Логой.
- А не знаете, где я могу найти Логу?
- В заведении. Но только не в этом.
- А в каком?
- Здесь его нет. Поверьте моему слову. Я счел за благоразумие поверить. Риган сидел за стойкой бара и, лаская кружку пива, изучал некоторые грустные лица вокруг себя. Уже в машине он сказал:
- Большинство этих парней без работы. Чрезвычайно печальная ситуация.
- Однако на выпивку они нашли "бабки", верно?
- Вы ужасный циник, мистер Геллер. Неужели вы остаетесь спокойным, видя безработных на уличных перекрестках? - На перекрестках - да. А в барах - нет.
- Что ж, должны ведь с этим что-нибудь сделать!
- Да неужели? Что именно? И кто именно?
- Могу вам сказать, что делаю я. Каждый день, поднимаясь в гору к радиостанции, даю десять центов первому же, кто попросит милостыню.
- Если вам каждый день попадается один и тот же человек, то вас дурачат.
- Очень смешно. Я в состоянии выбрать из массы парней, поверьте на слово. Ладно, новый президент все это исправит.
- Голосовали за него, да, Датч?
- Сознаюсь - голосовал. И мой отец тоже. Он даже поработал для правительства!
- Ваш отец? Что же он делал?
- Выдавал уволенным талоны на еду.
Мы посетили пару непритязательных на вид придорожных забегаловок при шоссе в пригороде Девенпорта - решетчатые, как в птичьих садках, потолки, опилки на полу и заводские рабочие, а также металлурги, которые, напившись, любят подраться. Я был рад, что со мной бывший футболист, косая сажень в плечах, хоть он и был в очках и в свитере.