Слухи, подкрепленные вначале Элиотом, а потом частной полицией, в которой я сейчас работал, следя за карманниками, были таковы - это Нитти руководил союзами и ассоциациями работников, контролировавшими перевозки и большую часть работ по сооружениям аттракционов на Северном острове, и также по превращению его берега в футуристический пейзаж геометрии и гигантизма; и все, имевшие контракты по строительству на Северном острове, добавляли к своим счетам 10 процентов - потому что Нитти эти 10 процентов и требовал для своей преступной организации.
Собственно, вслух никто об этом не говорил: ни газеты, ни парни Дэйвса. В конце концов, на определенные вещи нужно смотреть по-другому. Например, со всеми этими понаехавшими туристами проституция просто крыши с домов посрывала, так что отцы города потребовали: проституток зарегистрировать как "массажисток" и обязать еженедельно проверяться у назначенных докторов, которые должны их осматривать на предмет, так сказать, "кожных заболеваний". И немедленно по всему городу развесили неоновые вывески с надписью "Массажный салон", ну и что? Разве не признавался генерал мне однажды, что "он хотел бы очистить город, но в пределах разумного"? Мир не рухнет только из-за того, что какая-то важная птица из Далласа снимет девочку, но если мы хотим, чтобы он когда-нибудь снова появился по делам в Чикаго, лучше уж отослать его назад домой без гонореи.
Эта Выставка, которую Мэри Энн обошла всю, по сути с открытым ртом, не была "Городом будущего", это был еще один "Город Вечного Никогда", безобидный, но временный. Через несколько месяцев ярко раскрашенное дерево и стекло наверняка разобьют. Все эти туристы из Айовы да и из любого другого фермерского штата радовались, думая, что видят вокруг себя будущее, а некоторые несчастные даже воображали, что находятся в Чикаго. Но были они в Чикаго только в том смысле, что в Чикаго проходила Выставка, которую запланировали и осуществили Дэйвс, Сермэк и Нитти. В этом смысле туристы, несомненно, находились в Чикаго.
А во всяком другом смысле они были вместе с Мэри Энн.
ГЛАВА 26
- Что-то не видно, - заметил Мэри Энн, - чтобы ты искал моего брата.
Мы сидели за маленьким круглым столиком на открытой террасе казино Пабста "Голубая лента", осматривая красоты ярмарки у южной лагуны, куда как раз выходили зады "Павильона Голливуда". С озера тянул бриз.
- Собственно, - ответил я, наливая разрешенного пива из бутылки в бокал, - прошло-то всего две недели. Но, должен сказать, не без пользы для тебя.
Бен Берни и его парни как раз сделали перерыв. Они играли на круглой вращающейся платформе прямо на открытом воздухе рядом с выходящей в садик танцевальной площадкой под тентом. Мы ожидали, пока нас обслужат, не менее получаса; и это несмотря на то, что было всего полчетвертого - поздно для ланча и рановато для ужина. Но это был день открытия "Столетия прогресса", и казино Пабста (казино только в смысле выступления кабаре, без азартных игр) было самым большим и шикарным заведением на территории Выставки. Оно совершенно законно рекламировалось как место, где "можно пообедать и потанцевать со знаменитостями", и три круглых бело-красно-голубых, соединенных между собой, строения, одно из которых было вдвое больше остальных, были набиты под завязку.
Она помешивала гавайский салат.
- Прошло больше месяца с тех пор, как ты мне сказал, что у тебя "наконец-то есть зацепка". Помнишь?
- Ты права. А что я еще сказал?
- "Только не наседай на меня из-за этого". - Правильно.
Она еще больше увлеклась салатом. Потом взглянула меня, широко раскрыв глаза. Наклонилась вперед:
- Посмотри-ка назад через плечо.
Я посмотрел.
- И что? - спросил я.
- Не разглядел, кто идет в нашу сторону? - О, да. Это Уолтер Уинчелл. Он, Дэймон Раньон и прочие большие "шишки" из своры нью-йоркских гончих за новостями, съехавшиеся в наш город. Ну и что?
- Разве ты не говорил, что встречался с ним во Флориде?
- Правда, встречался.
- Он подходит! Представь меня, Натан! Если только он упомянет меня в своей колонке, в общем, это может означать... - Она замолчала. Уинчелл приближался.
Когда он поравнялся, я сказал ему:
- Здравствуйте.
Он глянул на меня мельком, улыбнувшись одними губами.
- Привет, - и прошел мимо, не узнав меня. На левой щеке Мэри Энн появилась насмешливая ямочка:
- Мне казалось, ты говорил, что знаком с Уолтером Уинчеллом.
- Я сказал, что с ним встречался, - ответил я. - Но не говорил, что знаю его.
- Ладно, надеюсь, ты хотя бы знаешь того карманника, с которым Джимми надумал ехать в Чикаго?
- Да.
- Хорошо, тогда почему ты до сих пор не разыскал его?
- Джимми или карманника?
- Натан!
Люди за соседними столиками посмотрели на нас, и Мэри Энн смутилась, неожиданно оказавшись в центре внимания, и тихо добавила:
- Ты понял, что я имела в виду.
- Мэри Энн, карманник этот - парень, которого мы все время ловим с поличным. Он очень ловкий, один из лучших, но у него есть плохая привычка топтаться в одних и тех же местах, снова и снова. Железнодорожные станции. Арагон. Гостиница Колледжа. И он заканчивает обычно тем, что его быстро ловят, и ему приходится уходить на новую территорию.
- Но ведь он приехал сюда с Джимми.
- Очевидно, но это не значит, что он остался. Как сообщили мои коллеги, работающие в отделе по борьбе с карманниками, его арестовали спустя очень короткое время, как он, должно быть, привез Джимми в город.
- А почему ты мне это раньше не рассказал?
- Не хотел, чтобы ты надеялась понапрасну. Они также мне рассказали, что с тех пор о Дилере Куни ни слуху ни духу. Прошел слушок, что он якобы остался на Среднем Западе, но, на самом деле, продолжает кататься из города в город.
- Вот как? Тогда почему ты думаешь, что он в конце концов вернется?
Я показал на ярмарку, раскинувшуюся перед нами на той стороне лагуны.
- Из-за всего этого, - пояснил я. - Выставка. Это же рай для карманника. Он просто не сможет устоять.
- Думаешь, найдешь его здесь, на ярмарке?