Луна Кейн.
Которая пристально смотрела на свои руки, сложенные на коленях, костяшки пальцев побелели от того, как сильно она себя сжимала.
Альфа почувствовала, как его взгляд пристально устремился на нее.
Синдикат забрал ее , Человек-тень появился и отправил ее файл, привел их к ней , теперь вломился сюда, что она была там. Она была единственной общей чертой между ними.
Его сосредоточенность на ней заставила Зефира тоже посмотреть на нее, за ним последовали Данте и Амара, которые последовали за их взглядом, Морана уже смотрела на девушку. Последним, кто поднял глаза, был Тристан, увидев, что все уставились на его сестру.
«Что, черт возьми, происходит?» — потребовал он, его голос был опасным и защитным.
Альфа понял, но, видимо, все остальные пришли к тому же выводу, что и он. Логика имела смысл для всех остальных.
Морана приняла на себя основной удар, единственный человек в комнате, невосприимчивый к его гневу. «Теневой человек знает твою сестру».
Взгляд Тристана метнулся к сестре, которая сидела с дрожащей челюстью. Альфа почувствовала к ней толику сочувствия. Сидеть вот так под таким пристальным вниманием не могло быть легко.
«Ну и что?» — упорствовал Тристан, отказываясь принять то, что было прямо перед его лицом. «Он знает всех нас».
Морана глубоко вздохнула. «Я думаю, она тоже его знает. Никто из нас не знает».
При этих словах взгляд Тристана устремился на сестру. Он присоединился к остальным, которые смотрели на нее, ожидая, что она заговорит. Было бы идеально, если бы она это отрицала, но было бы лучше, если бы она это признала, лучше, потому что они наконец-то получили бы какие-то гребаные ответы.
Луна сидела в кресле, не ёрзая, не извиваясь, просто совершенно неподвижная и бледная, опустив глаза и крепко сжав руки, вдыхая и выдыхая, снова вдыхая и выдыхая.
«Это правда, черт возьми?» — потребовал Тристан, и его голос впервые за все время общения с сестрой прозвучал жестко и сурово.
Никто из них не сказал ни слова, не когда она вздрогнула от тона его голоса. Альфа прикусил язык, чтобы сказать Тристану следить за своим тоном, эта маленькая дрожь повлияла на него. Но он остановил себя. Это было слишком важно, слишком масштабно.
Они все ждали, пока она не торопилась, наконец глубоко вдохнув. Она наконец подняла глаза, ее зеленые глаза мерцали, и оглядела их.
Затем она открыла рот.
«Я его знаю».
Слова вырвались прерывистым, дрожащим голосом. Слова, которые, словно пули, ударили им в уши, заставив всех напрячься и автоматически сесть на ее признание. Величие этого ударило его в грудь. Человек-тень, самый страшный миф в самой темной части подземного мира, единственный человек, с которым даже самые большие монстры боялись встретиться темной ночью, единственный призрак, который сбил их всех с толку, был известен этой крошечной миниатюрной женщине с печальной душой.
А затем, пока они обдумывали слова, она сбросила на них еще одну бомбу, на этот раз еще более смертоносную, еще более мощную, с еще большими последствиями.
Тихо, прежняя дрожь в голосе исчезла, сменившись силой, о которой он и не подозревал, она подняла глаза. Ее глаза смотрели в глаза каждому из них с вызовом, на который он не считал ее способной, она сидела прямее, чем прежде, более могущественная в своей позе, и сказала три слова, которые поразили их всех, как цунами.
"Я люблю его."
Глава 31
Тристан, город Тенебра
"Я люблю его."
Его сестра, его любимая красавица-сестра, которую он знал недостаточно долго, но никогда бы не заподозрил, что она вообще знает об этом ублюдке, просто сидела там и говорила им всем, что любит его.
Ублюдок, который привел их к ней. Тристан не знал, убить его или поблагодарить. Он больше склонялся к убийству прямо сейчас.
Он почувствовал, как рука Мораны скользнула в его руку, удерживая его от того, чтобы сделать или сказать что-то глупое, что могло бы повредить его новым отношениям с сестрой. Она всегда была умнее, более эмоционально проницательной из них двоих. Иногда он желал, чтобы она не была такой. Он желал, чтобы она позволила ему разозлиться и спросить, какого хрена его сестра делает с этим придурком, который дергает за ниточки и водит их по веселой погоне, как будто это игра. Какого хрена она делает с кем-то, кто живет в мире настолько грязном, что Тристану становится плохо? Это была не гребаная игра. Черт, он был зол.
Его челюсти сжались, он понял, что смотрит на свою сестру, которая впервые за все время посмотрела ему прямо в глаза. Послушная, испорченная девушка прямо перед ним превратилась в более темную, дерзкую, с уверенностью, а не смущением в глазах. Он любил эту уверенность, но ненавидел того, для кого она была, кто ее вдохновил. Как она могла чувствовать себя уверенно, просто думая о еблане, которого даже не было рядом? Тристан заподозрил бы какой-то наркотик, если бы он не был с ней все это время.