Осталось всего несколько часов.
Глава 12
Лайла, Глэдстоун
В Глэдстоуне было слишком много заброшенных складов.
Лайла стояла перед одним из самых маленьких в промышленном районе. В городе было множество кварталов заброшенных районов, подобных этому, которые шли к полным и абсолютным руинам, фабрики и компании либо закрывались после рубежа веков, либо переезжали на более зеленые пастбища. В городе не было ничего зеленого. Это были бетонные джунгли, окутанные корпоративной жадностью, скрывающей под собой преступность. Лайла никогда не бывала в городе много, но то немногое, что она видела из окон машин, в которых ездила, оставляло у нее чувство онемения.
Она посмотрела на небо, не увидев ничего, кроме серого, ни одной видимой звезды, и вздохнула. Она скучала по небу в Бейфьорде. Лайла не знала, что такое небо может существовать в реальности, пока сама его не увидела — небо такое огромное, бесконечное и открытое, что она чувствовала, будто может летать, просто глядя на него; небо самое серое, когда клубится облаками, и самое синее, когда ясное, и самое оранжевое, когда полируется закатом; небо самое черное полотно ночью с ярчайшими звездами, разбросанными по нему, словно самая сюрреалистическая картина. Вид на горы и море с террасы за пределами спальни, свобода бродить по территории, зная, что лучшая охрана работает круглосуточно на границе, люди, с которыми она наладила связи, она скучала по всему этому. Она скучала по дому.
Но ей пришлось это сделать.
«Это для совещаний». Голос заставил ее повернуть шею, чтобы посмотреть на мужчину рядом с ней, того, что держал ее руку в своей перчатке. Он стоял рядом с ней в черной толстовке с капюшоном и джинсах, повседневная одежда не скрывала явной опасности, которую он носил вокруг себя, держа в свободной руке сумку с вещами для ночевки. Он провел ее в то, что снаружи выглядело как ветхий маленький склад, набрал код и открыл шаткую на вид дверь, которая, казалось, могла упасть в любую секунду.
Она ахнула, когда вошла, внутреннее убранство совсем не соответствовало внешнему виду. Это было похоже на офис, но уютнее и меньше. Высокие потолки были покрыты балками, которые придавали зданию больше структуры, чем оно выглядело. Пара кресел стояла на ковре слева. Кофемашина, кружки и закуски занимали дальний левый угол помещения. Большую часть занимал длинный стол, который она видела в офисах в фильмах, в основном в залах заседаний, с десятью стульями вокруг них. На одной из балок был закреплен проектор, направленный на заднюю стену, выкрашенную в белый цвет.
«Что это за встречи?» — спросила Лайла, вникая во все происходящее.
Дайнн подошел к одному из кресел, бросив на него сумку. «Тайный тип. Некоторые люди любят проводить встречи совершенно вне поля зрения, без бумажных следов, и такие места как это созданы для этого».
Лайла последовала за ним, вышла на середину помещения и огляделась. «Правда?»
Он усмехнулся, тон был сухим. «Ты удивишься. Люди в некоторых отношениях довольно предсказуемы». Он двинулся к ней. «Чем больше власти они получают, тем важнее становится одна вещь».
«Что это?» — спросила она, завороженная ходом его мыслей.
Он наклонился, приблизив свое лицо к ее лицу. «Секреты», — сказал он, словно делясь секретом между ними. «Люди пойдут на все, чтобы сохранить секреты».
Она сглотнула, осознав правду в его словах. «А ты?»
«Я их коплю, — сказал он ей, положив руки ей на талию. — Используй их. Манипулируй ими».
Это не должно было ее возбуждать, то, как он говорил о манипулировании и игре людьми, но это было так. Зная его так, как она знала, видя, как он был с ней в отличие от той персоны, которую он разделял с миром, она почувствовала, что знает тайну. Это дало ей то, чего у нее никогда не было раньше — власть. Она поняла, что пока он копил и использовал чужие секреты, он отдал ей все свои. И это было волнительно — знать это и держать это близко к груди, просто что-то между ними двумя, никто в мире не был посвящен в их сферу.
И какой это был пузырь, особенно последние двадцать четыре часа.
Лайла была так болезненна, более счастливо болезненна, чем когда-либо в своей жизни. Она чувствовала его в каждом шаге, ее киска была избита, а бедра все еще дрожали после того, что было самым интенсивным, безумным сексуальным марафоном в ее жизни. Он сгибал, крутил и поворачивал ее во все стороны, а она толкала, подпрыгивала и отступала, их прикосновения были окрашены не только желанием, но и отчаянием, запоминая друг друга, поглощая друг друга, чтобы дольше оставаться сытыми во время разлуки.