Ее руки сжались в кулаки на коленях, чтобы удержать себя от этого. Это тоже было такой переменой. В Бейфьорде она бы была свободна, свободна делать все, что она хотела, свободна быть кем она хотела, свободна вести себя так, как она хотела. Но она узнала, что общество не было свободным. Общество давало иллюзию свободы, в то же время заманивая всех в ловушку невидимых нитей. Не было ничего свободного в том, чтобы находиться в социальной среде, и она могла ясно это видеть, почувствовав, что означает настоящая свобода.
Он был тем, кто дал ей свободу, а затем отправил ее обратно в клетку. Она хотела вернуться, но теперь все было сложно. Она должна была довести это до конца, иначе все это не стоило бы того.
Но это не означало, что она не могла молча кипеть, когда он отказывался смотреть на нее, а только наблюдала за Амарой, когда она открывала подарок. Это была крошечная золотая цепочка с двумя золотыми подвесками, деревом и крылом. Близнецы.
«Это прекрасно», — воскликнула Амара, обменявшись взглядом с Данте. «Я уверена, ей понравится».
«Тебе не нужно было этого делать», — сказал ему Данте.
Дайн повернулся к нему. «Конечно, я это сделал. Я рад за тебя и за все, что ты сделал с империей».
Данте кивнул, положив руку ему на плечо в знак благодарности. Дайнну не нравилось, когда его трогали, но выражение его лица не дрогнуло. Данте повернул его лицом к столу, представляя всех.
«Все, это Блэкторн, генеральный директор Blackthorne Group. Один из моих старых деловых партнеров», — объявил Данте, наконец привлекая всеобщее внимание. Лайла хотела закричать, что это ее мужчина, но ей было любопытно, любопытно увидеть, во что он играет. Дайн ничего не делал, не спланировав это на десять шагов вперед. Была причина, по которой он был на вечеринке в тот вечер, причина, выходящая за рамки простого светского мероприятия. Это могло быть просто желание увидеть ее, но он мог сделать это в любое время в частном порядке. Эта публичная презентация была по особой причине, и она не могла дождаться спросить его, когда у нее появится возможность, понять, как интересно работает его разум.
Морана первой протянула ему руку. «Морана Виталио».
Дэйнн пожал ей руку один раз. «Теневой Порт Виталиос, я полагаю?» — спросил он, как будто он и так не знал о ней всего. Лайла задавалась вопросом, почему Морана не узнала его голос, если встречала его раньше. Даже без ее предвзятости и того, как его голос влиял на нее, она могла признать, что у него был такой отчетливый голос и легкий акцент, что любому человеку с работающими ушами было бы трудно не узнать его. Может быть, он как-то модулировал свой голос, когда встречался с ними как Человек-Тень? Зная его способы обращения с технологиями, она не удивилась бы, узнав, что он использовал какой-то модулятор, хотя он никогда не делал этого с ней — ни как Человек-Тень, ни как Блэкторн, ни как Дэйнн.
Морана кивнула на его вопрос. «То же самое».
Дайн сохранил на лице очаровательную улыбку. «Вы там хорошо поработали. Я бы хотел обсудить с вами некоторые деловые начинания позже?»
«Конечно», — Морана вежливо улыбнулась в ответ. «Мой партнер Тристан и я бы с удовольствием договорились о встрече позже».
Лайла хотела посмеяться над тем, как тонко Морана сказала незнакомому мужчине, что она с братом Лайлы. Но Лайле это понравилось. Ей понравилось, что у ее брата в жизни была такая верная, умная, красивая девушка.
Альфа наклонился вперед, чтобы пожать ему руку. «Альфа Вилланова. Это моя жена, Зефир».
«Приятно познакомиться», — кивнул Дайнн им обоим. «Довольно далеко от Лос-Фортиса».
«Мы семья», — заявил Альфа, и Лайла почувствовала улыбку на губах, когда он это грубо сказал. Из всех, кого она встретила в группе — за исключением Тристана — именно Вилланова и их работа, а также тот факт, что Зенит любила их обоих, привлекли Лайлу именно к ним.
Ее улыбка застыла на губах, когда, наконец , его взгляд остановился на ней.
Электричество пробежало вверх и вниз по ее коже, когда их глаза встретились — его несоответствующий ее зеленый — после стольких лет. Черт, она скучала по нему, скучала по интенсивности его взгляда, скучала по запаху его кожи. Его маска, которую он носил безупречно с тех пор, как подошел к столу, дрогнула, легкая трещина на секунду, которую увидела только она, потому что знала, что ее нужно искать. Его глаза усилили интенсивность, вбирая ее в себя.