Он снова подвел ее к самому краю и остановил.
Лайла застонала и прикусила язык, чтобы подавить крик.
Он снова начал и снова остановился.
Снова и снова.
Пока она не превратилась в хнычущую, нуждающуюся в удовлетворении кашу, как он ее называл, с глазами, щеками, мокрыми от слез, и с ее разумом, почти лишенным рассудка от удовольствия, которое он заставлял ее испытывать, никогда не удовлетворяя ее.
«Пожалуйста», — умоляла она, рыдая от отчаяния. «Дайн, пожалуйста».
«Кого ты хочешь, Фламма? »
«Ты. Только ты».
«А что будет, если к тебе прикоснется кто-то другой?»
«Ты убьешь их». Это возбудило ее еще больше.
«А теперь скажи мне».
«Я люблю тебя», — прошептала она, ее киска горела. «Я так сильно тебя люблю. Я так скучала по тебе. Пожалуйста, дополни меня, Дайн. Наполни меня. Пожалуйста. Коснись моей души».
Ее слова, должно быть, что-то в нем затронули, потому что следующее, что она осознала, было то, что ее толкнули вперед, щека прижалась к матрасу, руки были связаны ремнем спереди, ее ноги раздвинулись, и он одним толчком вошел в нее. Лайла заглушила свой крик в матрасе, немедленно кончая вокруг него, его пирсинг терся о ее стенки так, что это ощущалось как возвращение домой, его член был таким глубоким, что она не могла сказать, где кончалась она и начинался он.
Его руки схватили ее за талию и удерживали на месте, пока он трахал ее, вдавливая в кровать, жестко, быстро, жестоко, одним сильным толчком за другим преодолевая дни и дни расстояния и разлуки, а Лайла продолжала кончать, кончать и кончать, пока не превратилась в месиво жидкостей, бездумную и ошеломленную, просто позволяя ему трахать себя, пока, как ей показалось, после нескольких часов его избиения ее киски, она не отключилась.
Лайла очнулась на боку, снова почувствовав его внутри себя, обвивающего ее спину, не двигающегося, просто остающегося в ней, запертого, как будто он тоже обрел дом.
Лайла повернула шею, чтобы посмотреть на него. «Я думаю, ты скучал по мне».
Он поцеловал ее в губы. «Я сделал».
При этих словах ее киска и сердце сжались.
«Как все прошло?» — спросил он ее, как будто он еще не знал. Или, может быть, не знал.
Лайла повернулась лицом вперед, и он обнял ее, и она начала рассказывать ему обо всем, что произошло, говоря больше, чем она говорила за последние дни, и все это время он оставался неподвижным внутри ее киски, внутри ее сердца, внутри ее души.
Все изменилось. Она изменилась. Она все еще менялась, трансформировалась, и впервые это не пугало ее. Когда она лежала в объятиях мужчины, которого любила, мужчины, который никогда не позволял ей быть одинокой, мужчины, который всегда трогал ее душу, Лайла с нетерпением ждала, кем она станет по ту сторону.
Часть 3
Уроборос
«Змея, которая не может сбросить кожу, должна умереть».
― Фридрих Ницше
Глава 27
Данте, город Тенебра
Вин исчез из поля зрения.
Он не знал, жив ли этот человек или мертв — ради жены он надеялся, что жив, — но не стал бы делать на это ставку.
Данте сидел в своем кабинете, глядя на свой телефон на последнее сообщение, которое ему отправила Вин. Оно пришло с неизвестного номера — того самого, который он использовал для отправки предыдущих, того самого, который Данте попросил Морану отследить и найти в реке. Текст был ничем иным, как цифрами, на которые он бы не посмотрел дважды, если бы не два номера, которые он узнал — 5057 и 5705. Там были и другие — 7505, 7055, 0755, 0557 и так далее, все комбинации этих цифр, все запутанные.
«Это игра?»
Данте посмотрел на Ксандера, который сидел рядом с ним на диване, его глаза были на экране телефона Данте. Сердце Данте потеплело от этого парня. Он так сильно напоминал ему Дамиана в некоторых отношениях, но он был совсем другим. Острее, чем его брат, определенно более склонен к технологиям, чем Дэмиан когда-либо был. Ксандер был привязан к Зефир с тех пор, как узнал, что она беременна, но был в кабинете с тех пор, как все девочки ушли. Они коллективно решили взять Луну за покупками, провести девичий день вне дома, сблизившись и подарив ей несколько новых впечатлений, с дюжиной его безопасности, ушедших вместе с ними.
Тристан был где-то на улице и занимался своими делами; Альфа принимал звонки в беседке и координировал все на своей базе, поскольку они оставались там еще неделю до отъезда.