Я обернулась, цепляясь за лямку сумки обеими руками, как за спасательный круг. Губы у меня дрожали от острого приступа паники.
— Да.
— Новенькая? Давно приехала?
Питт поправил челку, которая спадала ему на левый глаз. Очки с зеркальными стеклами были подняты вверх и пускали солнечные зайчики. Одна его ладонь скрывалась в кармане синих джинсов. Белая футболка выгодно подчеркивала загар и рельеф развитых мышц.
— Пару месяцев назад, — произнесла я.
В этот момент к остановке подъехал автобус, и я нетерпеливо перемялась с ноги на ногу.
— Мне пора.
Питт взглянул на распахнутые дверцы автобуса, затем на меня и спросил, не колеблясь ни секунды:
— Хочешь, подвезу?
Реакции у меня были медленные, как у кита, но сейчас я среагировала молниеносно:
— Меня?!
— Ну вроде как, — усмехнулся Питт, — поехали?
На его тачке? В той самой, на заднем сиденье которой университетская «мисс бикини» лишилась девственности?
— Я не буду лихачить, обещаю, — поспешил добавить парень.
В его руках звякнули ключи. Я бросила взгляд на автобус и пожала плечами:
— Поехали.
Почему-то мне казалось, что куш в казино срывают реже, чем подобные Питту Сайверсу приглашают подобных мне прокатиться на его тачке. В любом случае, я не тешила себя мыслью, что случившееся акция многоразовая. Мы с Питтом были слишком разные, чтобы нас что-то заинтересовало друг в друге.
Первые пять минут мы просто слушали радио, пребывая в каком-то оцепенении. Я могла бы сказать что-то типа: «классная у тебя тачка» или «о, люблю эту песню», но все, что приходило на ум, казалось невероятным идиотизмом.
— Мне, — решился Питт, глядя на дорогу и сжимая и разжимая пальцы на руле, — мне сложно придумать тему для разговора, хотя обычно со мной такого не случается.
Наверно, в этом виновата я. О чем можно разговаривать с зубрилкой, которая большую часть времени убивает в лаборатории и грезит карьерой ученого?
— Можем поговорить о Галене и его трактатах, — пошутила я и сразу почувствовала, как напрягся Сайверс.
— Понятия не имею, кто это.
Это моя вина. Я совершенно лишена чувства юмора.
— Один древний медик, не бери в голову, — прозвучало, как чертово оправдание.
— Я жуткий идиот, если честно. Вся моя жизнь строится вокруг футбола.
Не знаю, испытывал ли он дискомфорт, произнося это, но я точно испытывала, слушая.
— А вот я не знаю ни одного игрока национальной лиги. Я и футбол — это на разных полюсах, — снова оправдание.
И почему я всеми силами не хочу выглядеть слишком умной?
— Ты работаешь в лаборатории, — произнес Питт, — это, наверное, сложно. Чем вы там занимаетесь?
— Трансформируем растительные ткани… эм… в общем, занимаемся разной ерундой.
И с каких это пор генная инженерия стала для меня ерундой?
— Интересно, — произнес парень. — Тебе это нравится?
— Да.
— Хочешь связать с этим свою жизнь?
Парой вопросов он докопался до истины. Наверняка он не такой придурок, каким его выставляет Нилла.
— Скорее с биомедициной…
— Хочешь быть врачом? Вроде бы твоя мать…
— Она выдающийся хирург, — перебила я Питта, — а биомедицина — это нечто иное. Скажем так: эта сфера регенеративной медицины и поле для создания искусственных органов и тканей. В общих чертах, это то, что позволит человеку быть неуязвимым и жить вечно.
Сайверс улыбнулся, оторвался от созерцания дороги и взглянул на меня.
— Круто. Люблю людей, у которых есть цель в жизни.
— А ты? — смутилась я. — Будешь продолжать заниматься футболом?
Питт рассмеялся.
— Нееет, — протянул он, — футбол это только в университете, через год я возглавлю отдел в фирме отца. Моя жизнь была распланирована, как только я появился на свет. Родители вкладывали в меня деньги, как в особый долгосрочный проект, и теперь надеются, что я отобью все их траты.
— А ты этого не хочешь?
— У меня нет выбора, — его улыбка померкла, он перехватил руками руль, поворачивая к моему дому. — Ты ведь здесь живешь, не ошибся?
— Да, верно. Что ж, спасибо, что подвез, — я открыла дверцу, замечая, что Питт чуть поддался вперед, не спуская с меня глаз.
— Послушай, Лимма, — сказал он, когда я благополучно высадилась из его машины и уже посчитала, что все волнения закончены, — может, мы… мы с тобой…
Я взглянула на него, видя, что он нервничает.
Питт Сайверс нервничает!
— …мы с тобой сходим куда-нибудь вечером… вдвоем, а?