Он даже сделал несколько шагов, явно намереваясь открыть дверь, за которой теперь воцарилась полная тишина.
- Нет-нет, - поспешно ответила я. Каховский остановился на полпути и пожал плечами:
- Ну, как хотите. Хотя странно.
- Мне не нравятся яркие цвета в интерьере, - ещё поспешнее объяснила я. - Особенно сочетание синего и розового.
- Да, вы правы, Саша, сочетание ужасное. Это была Полькина идея, у неё до сих пор вкус шестилетней девочки, помешанной на Барби. Ну, не буду вас более задерживать, идите спать, спокойной ночи. А я ещё поработаю.
Мне ничего не оставалось, как кивнуть, тоже пожелать писателю спокойной ночи и удалиться. Интересно, с кем же так эмоционально разговаривала в гостевой спальне его супруга? Ведь других женщин, кроме меня и Верочки, в доме не было, так что это могла быть только Лаура. И кого она называла милым и единственным - буквально в нескольких шагах от кабинета, в котором над очередной книгой трудился её муж?
Впрочем - какая разница? Я тут фактически никто и ничей моральный облик меня не касается. Если Лаура считает возможным наставлять мужу рога - это проблемы их и только их.
В каждой семье есть свои скелеты в шкафу. Даже если это суперсовременные шкафы-купе.
***
- Тоже бессонницей страдаешь? - неожиданно раздалось у меня за спиной, когда я открыла дверь в свою комнату. От неожиданности я подпрыгнула и резко обернулась. Валентин вышел из ванной и как ни в чем не бывало подмигнул мне.
Я досадливо кивнула.
- В этом доме многие не любят спать по ночам, - продолжал мой сосед по этажу. - Папенька трудится, Борцов обычно тоже, Артурчик в сети лазает, Лаура читает.
- Ты что наблюдаешь за всеми? - почти рассердилась я. - Может, и бортовой журнал ведешь - кто куда перемещался и во сколько лег в постель?
- Это - нет, к сожаленью. Хотя любопытно было бы.
- Кому любопытно? - пожала я плечами.
- Ну, мало ли… Как говорят писатели - напряжение нарастает. По законам жанра за одним трупом непременно должен последовать ещё, а потом ещё… - он драматически понизил голос и со смеющимися глазами ждал моей реакции. - Ты детективы любишь?
- Читаю иногда, - неохотно призналась я.
- Ну, тогда должна понимать, что все не так просто, как поначалу кажется. Я вот чем больше думаю, тем меньше вижу смысла в том, что случилось. Почему-то все уверены, что этот тип случайно попал сюда…
- А разве это не так?
- По-моему, нет. Ни один человек, даже ненормальный бродяга, не полезет в ванну в доме, куда он тайно проник.
- А разве не бывает даже у бродяг желания просто помыться? - не согласилась я. - Вот представь себе, что ты не мылся две недели…
- Ну, будь я бродягой, я бы просто залез в речку и спокойно искупался в ней. Или… или уж если попал в дом, где есть удаленная ванная комната, то, во-первых, быстренько принял бы душ, а во-вторых, непременно запер бы дверь изнутри, чтобы никто меня случайно за омовением не застал. Такие вот дела…
Он искоса глянул на меня и понизил голос:
- Давай-ка куда-нибудь спрячемся, потому что у стен этого дома слишком много длинных любопытных ушей.
- Даже по ночам?
- По ночам они становятся ещё более длинными и любопытными.
Приглашать Валентина в свою комнату в такой час мне не слишком хотелось, тем более идти к нему, и я глазами указала на балконную дверь.
Но он молча покачал головой и кивнул на ванную:
- Пошли, я покажу тебе кое-что.
Странное, мягко говоря, предложение. Что если я окажусь тем самым вторым трупом, о котором он так эффектно распинался?
- Да не трусь ты, - хмыкнул Валентин. И совсем уж тихо шепнул: - Я не убийца и не маньяк. Там действительно есть на что посмотреть.
Когда кто-то говорит вам, что он не маньяк, выглядит это более чем подозрительно.
Но я, словно загипнотизированная, потащилась за человеком, которого знала всего второй день, в помещение, где утром был найден труп. Василиса нашла бы такому поведению кучу красочных эпитетов, самым мягким из которых был бы «идиотка».
- Я это только что обнаружил, - голос Валентина звучал трагично. - И то лишь, потому что слегка полоумный. Ну кому другому пришло бы в голову бриться ночью? Мне - пришло.