И вот однажды, придя домой, я застал свою хозяйку беседующей с каким-то мужчиной. Мой слух сразу резанул акцент гостя. Это был даже не русский, это был, как мне показалось, стопроцентный советский акцент — прямо с произношением из средней школы.
Хозяйка довольно ехидно улыбнулась и сообщила:
— Господин иностранец уже давно дожидается вас... — и полностью отчеканила мое имя и фамилию.
У меня засвербило в затылке, я понял, что это тот самый долгожданный связник, которого я... Но какой болван сподобился подсунуть мне такой подарочек?! Ведь он не смел приходить ко мне домой!.. Все его действия, как нарочно, были направлены на полный провал: его приход на квартиру, выбранное время, беседа с хозяйкой — решительно все. Я не мог понять, что это было: провокация спецслужб, проверка из Москвы или откровенный кретинизм!.. Не знаю... Положительным было только одно, как только я выразил ему мое, мягко говоря, недоумение, посетитель вдруг заторопился, сказал, что даст знать о следующей встрече, и исчез.
Не сразу пришел я в себя после его ухода. Понял, что поддался первоначальному впечатлению, может быть, раздражению, и промахнулся. Наверное, это произошло оттого, что я так долго ждал этой встречи. Постоянно думал о ней, связывал с ней все надежды. Теперь мысленно старался восстановить все детали этой встречи. Начал с внешности посетителя. Он был выше меня ростом (выше среднего), примерно моих лет, а может, чуть постарше, широкоплеч. Костюм бежевого цвета сидел на нем безукоризненно (может быть, даже слишком), плащ перекинут на согнутой левой руке. Светлые волосы, располагающая улыбка, взгляд нагловатый — такие, наверное, нравятся женщинам.
«Если бы к такой завидной внешности побольше сообразительности», — подумал я, но тут же вспомнил, каким был сам вначале...
А может быть, это я свалял дурака, не понял его приема. Забыл, как однажды поступил сам, когда подозрение вызвал мой акцент? Тогда я, как бы в шутку, сказал, что я русский из Москвы. Это вызвало смех. Никто не поверил. Может быть, при встрече с ним надо было разыграть радость? Раскрыть объятия ему навстречу, сказать: «Здорово, друг!» Тогда это не вызвало бы подозрений у хозяйки... Да, трудновато бывает порой сознаться в своем собственном кретинизме...
А с другой стороны, в случае провала или даже просто подозрения, мне не удалось бы сослаться на шапочное знакомство. Вот и думай теперь, как хочешь...
Через Вилли я пытался узнать, что же все это могло значить? Но ничего определенного выяснить так и не удалось. .
Больше я его не видел... Никогда...
Этот эпизод не мог остаться без последствий. Но, к счастью, рокового исхода удалось избежать. Мне снова крупно повезло, хотя жилище в конце концов пришлось сменить. Расскажу обо всем этом поподробнее.
Еще осенью, когда из общежития я перебрался на частную квартиру, стоимость сдаваемых здесь комнат была невысокой. Сначала хозяйка соглашалась сдать комнату только до весны. Летом этот зеленый тихий район пользовался повышенным спросом, стоимость комнат значительно повышалась. В конце концов она все же согласилась сдать мне комнату на более длительный период за полуторную цену с уплатой за два месяца вперед. При этом хозяйка сказала, что в крайнем случае, если ей все же понадобится самой эта комната, она предоставит мне равнозначную за ту же цену. Не прошло и недели, как жильцы соседнего дома предостерегли меня. Они рассказали, что моя хозяйка, фрау Типот, уже не первый год проделывает хитрую махинацию. Сдает с осени комнату как бы на длительный срок, за повышенную плату, получает деньги вперед за несколько месяцев, а с приходом весны выселяет жильца через суд и пересдает комнату на лето другому, за двойную плату.
Суд всегда бывает в ее пользу. Для этого она держит при себе двух любовников-юристов. Один выступает в суде как ее адвокат, другой — в качестве свидетеля. Комнаты она, как правило, сдает иностранным или приезжим студентам. С ними суд и полиция меньше церемонятся, и можно не возвращать переплаченные деньги.
Кроме того, соседи предупредили, что мои предшественники даже жаловались на пропажу вещей и денег. Я не послушал их, но уже вскоре начал убеждаться в справедливости предостережений. Однажды обнаружил пропажу небольшой суммы денег, оставленных в кармане, в другой раз — продовольственных талонов.
С наступлением весны хозяйка забеспокоилась. Уж очень не хотелось ей упустить возможность пересдать комнату за более высокую плату. Она делала все, чтобы поскорее выжить меня. А вот мне приходилось все это терпеть ради сохранения адреса для встречи со связником.