Спускались мы уже держась за руки. В глазах моих близких было столько вопросов! Но кто ж решится донимать меня своим любопытством в присутствии самого Прайса! И как у него получается держать людей в таком благоговейном страхе?
– Мам, мы с Эйданом решили провести этот день вместе, его высочество ради этого даже отложил все свои преважные дела. Вечером я буду дома. Мама просто согласно закивала, как китайский болванчик, но вот сам Эйдан как-то уж слишком скептически скривился, и это была реакция не на мою иронию, а на мою уверенность, что я вернусь к концу дня.
– Что? – дернула я его за руку. – Или «едем со мной» в твоём понимании «я забираю тебя на совсем»?
Я остановилась, а он наглость какая просто пожал плечами.
– Гарри, ты едешь со мной! – заявила я тогда, но это только повеселило Эйдана.
– Разумеется Кира, – кивнул мой телохранитель. – Но я должен вам кое-что передать. Приезд мистера Эйдана не позволил мне закончить мою миссию, – наклонившись к какому-то контейнеру, Гарри извлёк из него урну, протягивая мне этот сосуд. – Прах мистера Натана. Вы знаете, что он не хотел публичных похорон, давным-давно он отметил эту свою волю в завещании. Мистер Натан не пожелал, чтобы его семья присутствовала на церемонии, чтобы его тела коснулся хоть один Прайс. Поэтому я, должен был развеять пепел в удивительном месте или в особо исключительный момент. Но я решил, что это сделаете вы Кира. Я думаю, Натаниэль хотел бы именно этого.
Прижав урну к груди, развернувшись от посторонних взглядов, я пулей взлетела обратно наверх, и только рухнув на свою кровать, позволила слезам брызгать во все стороны.
– Боже как я сожалею, Натаниэль, всё могло бы быть по-другому, – прошептала я. – Но я ничего не могу с этим поделать – между мной и Эйданом что-то есть, и я не хочу этому противиться.
– Так пойдём со мной, – раздался тихий голос застывшего в дверях Эйдана.
– Если … я узнаю, что к его гибели причастен кто-нибудь из Прайсов – я жизнь положу, но накажу виновного! – бросила я ему, резко обернувшись. – На этот раз никто не уйдёт от правосудия, неважно помазанный он богом Прайс или обычный наёмник! Я знаю о чём ты подумал Эйдан, что ты покрываешь и меня, за организацию того нападения, но это не мой проступок, а её! – в первый раз мои эмоции позволили мне вслух разграничить себя и ту другую.
– Обещаю, виновный понесёт высшую меру наказания, независимо от положения, – сдержанно проговорил Эйдан, играя желваками мягко отняв у меня урну. И пристально посмотрев мне в глаза, стерев мокрые разводы с моих щёк, он снова поставил меня на ноги перед собой. – Кира … я люблю тебя. Я очень сильно тебя люблю. Жизнь непредсказуемо хрупкая вещь, и не стоит оттягивать время, чтобы жить так, как нам того хочется. Я хочу одного, чтобы ты снова стала моей женой.
– Всё-таки какой же ты упёртый эгоист, – устало выдохнула я. – Эйдан, – я взяла его лицо в свои ладони, чтобы мои слова прозвучали не так жестко.
– Единственным для меня мужем был Натан, это то, что я помню. Но увидев тебя в первые, не зная о тебе совершенно ничего – я почувствовала непреодолимую тягу к тебе, такую странную сложно выразимую связь. Я хочу попробовать, но не хочу торопиться. Выйти замуж, пока я ношу ребёнка Натана это неправильно. Стать семьёй прежде, чем мы узнаем друг друга это преступление, потому что для начала мы должны быть полностью уверенны друг в друге, быть одним целым, прозрачным и монолитным. Ты увлечён своей навязчивой идеей вернуть то, что упустил, а я ещё не распутала своих чувств. Прежде чем звать меня замуж Эйдан Прайс – ты должен чётко осознать, что тебя ждёт! Я не потерплю никаких левых связей и свидания со своим мужем по записи у секретаря. Я адекватна, просто теперь я совершенно другая женщина! Облик один, а содержимое абсолютно иное!
– Думаешь, я не вижу изменений и новых качеств? Мне достаточно того, что я знаю и чувствую. Где здесь эгоизм? В чём же он? В том, что я хочу, чтобы любимая женщина просыпалась со мной в одной постели уже сегодня, а не через год?
– Просто покажи мне себя настоящего Эйдан! В полной мере. Все свои хорошие и плохие качества, и это будет по-честному.
– Тогда, любовь моя, я потребую того же. Кристальную честность с твоей стороны. У меня к тебе до сих пор ещё уйма вопросов Кира. Как тебе такая демократия?
– Ладно, давай рискнём, – кивнула я.