С помощью зеркальца и арендованного Вивой тюбика к губам вернулся блеск и цвет нежно-розового пиона. Теперь понятно, почему девчонки постоянно их подкрашивают. Потому что парни при поцелуях съедают помаду. И белокурая Изабелка тоже без конца восстанавливала красоту, мазюкаясь.
В сердцах я взяла и ткнула Мэла локтем в бок. Предатель!
— Уй! За что?
— За всё.
— Мотивируй, — потер он место тыка.
— Зачем тебе ездить в "Инновацию"? Питайся помадой. И так съел килограмм сто или двести.
Мэл помолчал, соображая, и рассмеялся. Смешно ему! А мне очень даже не смешно, и захотелось снова двинуть в бок весельчаку.
— Я давно на диете, потому что переел до тошноты, — сказал он. — Прощаешь?
Куда я денусь? Хотя не раз припомню Мэлу его рацион.
— Ну… не знаю. Подумаю. Егор!
— Если Егор, значит, нужно готовиться к очередному спору, — усмехнулся он.
— Почти. Спора не будет, если договоримся насчет расходов. Вчера мы с тобой определились, что посещение кафе и мелкие покупки оплачиваешь ты. Серьезные покупки я буду делать сама.
— Почему? — спросил спокойно Мэл, но по его лицу было видно — вот-вот разразится гроза.
— Подумай сам. Ты тратишь деньги родителей не только на себя, но и на меня. Отец лишний раз упрекнет тебя в том, что сидишь у него на шее и транжиришь висоры. Погоди, дай сказать! Поскольку ты пошел против мнения отца, он в любой момент перекроет доступ к счетам. Что тогда?
— Посмотрим, — дернул плечом Мэл. Разговор ему определенно не нравился.
— Затем… Я хочу чувствовать себя уверенно и знать, что отвечу любому, кто заявит, будто тяну из тебя деньги, словно босячка, которая с тобой из-за банковских карточек. И прежде всего скажет твой отец… Или Севолод.
— Не скажут, — отрезал парень. — А если посмеют…
— Мэл! Егор! Гошик, — прильнула я к нему. — Чем глубже ссора с семьей, тем тяжелее примирение. Мы и так на краю конфликта. Встань на мое место! Ради меня, пожалуйста!
Мэл долго молчал, глядя в окно.
— Теперь потребуешь оплатить половину обеда в "Инновации"? — спросил хмуро.
— Нетушки. Не дождешься. Сам затащил — сам расплачивайся. И если в Иллюзион пригласишь — тоже тебе отдуваться. Но вот, к примеру, одежду куплю на свои деньги. Ладно?
— Хорошо, — согласился Мэл с натяжкой, покусав губы в задумчивости. — Попробуем сделать по-твоему.
Мы поговорили о расходах, и у меня точно камень с души свалился. Однако Мэл не разделял моего оптимизма и вел машину с недовольным видом. Ну и ладно. Подумает, осмыслит и поймет, что я права. Эк его переклинило на том, чтобы оплачивать мои хотения.
Хорошо, что язык вовремя остановился, не сказав лишнего. В воображаемом разговоре Мэла с отцом Мелёшин-страший стучал кулаком по столу и кричал: "Сосунок! Молоко на губах не обсохло, а хлеще бабы спускаешь деньги на ветер! Ты хоть представляешь, каково это — зарабатывать? Заработал ты хотя бы один висор — потом, руками, горбом своим?" Мэл не промолчал бы, и слово за слово, понеслась бы перебранка. В итоге отец и сын разругались бы на веки вечные. Засим конец сказке о крепкой семье.
Конечно, мои фантазии всегда зашкаливали, не зная преград и расстояний, но почему-то внутрисемейные отношения между отцом и сыном Мелёшиными представлялись именно так.
Пока Мэл парковался у института, я позвонила Виве, и она не стала отказываться от своих слов, данных ранее.
Парень заглушил двигатель и помог мне выйти.
— Побудешь здесь? Мы скоро придем.
— Провожу до общежития и дождусь снаружи, — решил по-своему Мэл, взглянув на группку курильщиков у калитки, которых я не заметила.
— Спасибо, — поблагодарила его с чувством и прижалась, взяв под локоток. — Ты у меня такой!
— Какой? — спросил Мэл, по-прежнему недовольный и насупленный.
— Особенный! — прикоснулась губами к небритой щеке. — Заботливый и внимательный!
Мэл не ответил, но я видела, что он оттаял. Закинул на плечо сине-желтую сумку, обнял меня и повел по дорожке между машинами, по пути опять перездоровавшись с приятелями, которых не видел днём, а я прижималась к нему, стараясь не обращать внимания на интерес противоположного пола.
На крыльце общежития Мэл отдал сумку и распахнул дверь, впуская меня в холл.
— Жду, — сказал коротко, и я помчалась в швабровку.
Отсчитав наспех успокоительных капель, залпом выпила витаминную смесь и, подхватив под мышку полосатую шубку, побежала к Виве на третий этаж.
— Вот я пролетела, — сказала стилистка, открыв дверь. — Запросила двести. С дочки министра надо было брать пятьсот.