— А то, что я сказала в туалете… Разве оно не имеет…
— Не имеет, — прервал он, накрыв мои губы поцелуем.
— А я струсила, — сообщила, когда мы, оторвавшись друг от друга, восстанавили дыхание. — Хотела убежать из города.
— Куда убежать? — не понял Мэл.
— Собрала бы вещи и уехала отсюда. На восток, на север… может быть, на юг… А потом двинула бы к маме. Прием создал кучу проблем. Рубля пригласил меня на какой-то банкет. Он не отвяжется просто так. И потом… я считала, что ты и Снегурочка… Я не смогла бы жить, думая о вас каждую минуту.
— Эва, впредь не принимай серьезные решения в одиночку, — нахмурился Мэл. — Теперь мы вместе и будем решать вдвоем, поняла? А про Снегурочку забудь. Я тоже не смог бы жить спокойно, зная, что ты где-то рядом, и с тобою другой.
И, конечно же, не менее пятнадцати минут ушло на подтверждение наших взаимных признаний.
— Что это? — спросил Мэл, изучая мою руку. Водил по линиям ладони, рассматривал на свету, поглаживал пальцы. Я устроилась у него на плече. Меня развезло — от жара его тела, от того, что он мой, и от того, что мы лежали в узкой кровати, бесстыдно нагие и утомленные.
— Что это? — повторил Мэл. — Кто подарил?
Да уж, замечательный подарочек. "Колечко" Некты обвило палец, сигнализируя о недавнем всплеске страха в туалете, когда речь зашла о возможных разоблачениях. А я не заметила появления цепочек-волосинок, увлекшись переживаниями.
— Это… татуировка. Временная, — напряглась, когда Мэл попытался снять "колечко".
— Не помню, — свел он брови. — Когда сделала?
— На той неделе. Пока тебя не было в институте.
— Зачем? — допытывался Мэл.
— Назло. Просто так. Захотелось.
Если уж врать, то вдохновенно. Поделюсь подробностями о путешествии в подземелье, о Некте и о профессоре, а Мэл не успокоится и потащит меня в администрацию института. Он устроит разбирательство и будет требовать наказания для разгильдяя, подвергшего мою жизнь опасности. "Подумать только! — выступит Мэл с обвинительной речью. — Мою Эву могло сожрать мохнатое чудовище, и мы никогда не встретились бы с ней". Поэтому правда о "колечке" пока что останется за семью печатями. Не хочу осложнений для Стопятнадцатого и Альрика, потому что мужчины сделали много хорошего для меня.
И все же воображаемое присвоение "моя Эва" в воображаемом обвинении умилило.
— Прощаю, — выдал Мэл с величием короля, и я воззрилась на него в удивлении. — Но лишь потому, что на прошлой неделе мы оба куролесили.
— А… — хотела сказать, что и спрашивать не буду, если надумаю украсить все пальцы на руках и на ногах татуировками, но промолчала. — А ты как куролесил? Полол грядки в оранжереях у Ромашки?
— Полол, полол, — обнял он меня. — Полол и скучал. Вырву травинку и о тебе думаю. И вместо сорняков повыдергал полгектара шоколадной свеклы.
— Ну да, — протянула с сомнением, возобновив написание кренделей на груди Мэла. — Так я тебе и поверила!
— У кого угодно спроси!.. Да вот у Мака! Хочешь, позвоню ему, и убедишься, что не вру?
Я рассмеялась:
— Значит, теперь в меню столовой появятся шоколадно-овощные пудинги.
— Фу-у, — скривился Мэл. — Что получилось?
— Где?
— Вот здесь, — похлопал он по груди.
Я смутилась. Все-таки Мэл уследил за невидимыми письменами.
— М плюс Э равно что? — он схватил мой палец и, потянув, поцеловал руку. — Классная у тебя кровать! — отвлекся, покачиваясь. — Я банок восемь выдул, не меньше, а действие "Энергетика" скоро кончится. Могу отрубиться в любой момент. Нужно бы еще купить.
— Мэл, нельзя увлекаться. Сейчас ты в тонусе, а потом будет хуже.
— Не волнуйся. Слушай, ты не проголодалась? Я со вчерашнего дня не ел. Только сейчас понял, что сожр… съел бы слона.
— А у меня нет ничего, что можно пожевать, — растерялась я, вспомнив, что отдала остатки припасов Радику, рассчитывая сменить рацион и накупить вкусностей.
Мэл перевернул меня на спину и навис сверху.
— Запомни, Эвочка, жуют коровы травку, а мужчинам нужно мясо. Горы мяса, чтобы вгрызаться и насыщать организм калориями, — защекотал меня, вызвав писк и визг.
— А где же… я его… возьму? — выдавила сквозь смех.
— Поехали, где-нибудь поедим.
— Ну… не знаю….
Соглашаться или нет? Не успела я вернуться домой, как мне снова предлагают куда-то отправиться. Этак забуду, как выглядит швабровка, и о сессии не вспомню совсем. К тому же после случившегося в "Вулкано" как-то боязно заглядывать в места, где много народа.
— Поехали, — упрашивал Мэл. — А то свалюсь без сил.