— Портал был однонаправленный, — усмехнулась Таяна, приседая в реверансе. Кто бы другой такого проявления вежливости не дождался б никогда, но перед ней все ж таки была богиня. Пусть и не признающая за собой этой роли. — Может быть, это была шутка Лавочника? Я бы хотела поговорить с ним… об уместности некоторых шуток.
— Я пыталась вытащить вас, поверьте, но… — Арианис развела руками. — Есть вещи, которые мне не по силам. Но вы справились сами, это невероятно! И я чувствую… источник силы невероятной мощи. Какой-то артефакт?
Таяна извлекла из сумки кристалл, протянула его богине. Тонкие пальчики с длинными узкими ногтями скользнули по сияющим граням… по прекрасному лицу Арианис пробежала тень.
— Я помню его… Как же давно это было…
— Он принадлежал вам? — В голосе Таяны не было и тени удивления.
— Нет, — покачала она головой, и в уголках глаз что-то подозрительно заблестело. — Не совсем… это был подарок… его подарок, понимаете? Свадебный… он лучше многих других знал, чем обрадовать волшебницу.
— Он ваш. — Таяне до боли в сердце обидно было расстаться с этим вместилищем невероятной магической мощи, впитавшем в себя магию целого мира. — Он должен принадлежать вам…
— Знаешь, — Арианис вдруг расплылась в улыбке и подмигнула Таяне совершенно по-детски, озорно и весело, — знаешь, я бы с удовольствием его взяла. С огромным удовольствием… ух, что бы я могла сделать с этим артефактом, это даже нельзя описать словами! Если бы…
— Если бы что?
— Если бы была жива, девочка моя! А сейчас мне недоступны такие силы, да я в них и не нуждаюсь. У меня есть нечто другое, ничуть не хуже. И это тоже сложно описать словами, но, поверь, я не чувствую себя несчастной. Так что владей… но кое-что я тебе все же подскажу. Ты ведь можешь определить, сколько силы еще осталось в камне?
— Очень много, — пробормотала молодая волшебница. — Портал вытянул лишь самую малость… кристалл по-прежнему полон.
— Тогда оглянись вокруг. Когда-то здесь встретились силы, несущие смерть. Как думаешь, не настала ли пора принести в эту выжженную пустошь жизнь? Я научу тебя… это будет очень интересный урок. Ну что, попробуем?
Мягкие кресла, стол, уставленный изысканными яствами, бутылками с вином… Название изумительного напитка давно забыли в этом мире, как забыли и города, в которых его изготавливали, и страну, частью которой были эти города. Но вино от этого забвения не стало хуже, фрукты источали сладкий сок и аромат, пьянящий не меньше, чем содержимое бутылок из темно-красного драгоценного стекла. А аромат жареного мяса вызвал бы голодные спазмы даже у человека, перед этим наевшегося до отвала.
Мужчины, развалившись в креслах, медленно потягивали вино, не в силах более смотреть на это великолепие. Шенк вообще был не уверен, что способен подняться на ноги без посторонней помощи. Даже Голод отступил и уже несколько часов не подавал признаков жизни. Арианис умела многое…
— Хотел бы знать, чем они там занимаются, — пробормотал Шенк, бросая взгляд в сторону стены, режущей глаз ослепительными бликами.
— Эрнис… Арианис учит леди Таяну дарить жизнь.
— Это умеют все женщины, — фыркнул темплар. Денис улыбнулся уголками губ и кивнул, давая понять, что оценил шутку.
— Солнце… — протянул он, бросив взгляд в небо. — Знаешь, Шенк, здесь веками не было солнца. Только тучи и дождь… а сейчас мы с тобой уже несколько часов сидим под открытым небом, и ни одной капли еще не упало нам на голову. Может, у них и в самом деле получится? В последнее время мне кажется, что ее возможности не имеют границ.
— Я никогда не думал, что она… такая…
— Красивая? — понимающе кивнул Денис, догадавшись, о ком идет речь. — Да, ты прав. Когда я ее впервые увидел… но знаешь, она ведь все-таки богиня.
— Да я понимаю…
— К тому же ты, кажется, намерен выбросить из сердца свою маленькую вампирочку, так?
Шенк вспыхнул… а может, это проявился на бледной коже избыток выпитого вина. В его голосе бушевал самый настоящий гнев — возможно, потому, что Денис задел его больное место.
— Как ты можешь так говорить? Синтия — самая… самая… в общем, не твое это дело, демон.
— Я не демон.
— Да знаю я, — отмахнулся темплар.
Некоторое время они сидели молча. У каждого было о чем подумать. Денис вдруг ощутил нечто странное… конечно, хорошо было вернуться в нормальный мир, снова увидеть солнце, ощутить на щеках дождь и ветер. Вдохнуть полной грудью чистый воздух. И все же… и все же он немного грустил о Башне, хотя, будучи там, в этих каменных стенах, он отдал бы все, что угодно, за возможность вырваться на свободу. Но там они с Таяной были вместе, а здесь… а здесь перед ней, леди по крови, да еще и волшебнице, с которой — он был в этом уверен — вряд ли способен сравниться хоть кто-либо из ныне живущих магов, лежат совсем иные пути. Он же — всего лишь воин, да и неважный воин, признаться. Его снова ждет незавидная судьба прихлебателя рядом с богатой и могущественной женщиной… А если Таяна откажется от могущества, от богатства — с нее станется, у девушки отцовский характер, — она даже, пожалуй, не будет об этом сожалеть. Но ведь он будет помнить об этой жертве. Помнить и ощущать свою вину.
Все бросить? Уйти… уйти сейчас, исчезнуть? Смешно думать, что Таяна не сумеет его найти. Да еще если ей поможет Эрнис — а богиня, нашедшая себе, после долгих лет одиночества, собеседницу и подругу, вряд ли останется в стороне. Чтобы уйти от этой парочки, нужно найти путь в иные миры… да и то без всяких гарантий. Но сможет ли он сбежать? Да, когда-то он видел в Тэй лишь друга… но с той поры многое изменилось. Слишком многое. И мысль о том, что он никогда больше не увидит девушку, причинила Жарову почти физическую боль.
Стук каблучков отвлек его от тягостных размышлений. Денис поднял глаза и встретился с сияющим взглядом Таяны. Сейчас она была особенно красива — так любого человека красит свет в душе… так же, как уродуют испытываемые темные чувства. Молодая волшебница была вся напоена восторгом, и было не так уж сложно угадать источник этой радости.
— Получилось? — спросил он, помимо воли и сам растягивая губы в улыбке.
— Да… Дьен, ты даже не представляешь, как это было трудно. Здесь даже камни пропитаны смертью и ненавистью. Но я… мы сделали… мы смогли.
— Вернуть жизнь на это пепелище?
Она покачала головой:
— Изгнать смерть. Пойдем, пойдем… ты увидишь сам!
Не в силах отказать девушке, Денис встал — хотя и с неким усилием — и вслед за ней поднялся на полуразрушенную стену…
И замер.
Казалось, Хрустальная Цитадель вдруг расширила свои границы до пределов, недоступных взгляду. Равнина — еще недавно черная, местами дымящаяся, укрытая мокрой моросью, что веками пыталась смочить мертвый пепел, теперь сияла тысячами, миллионами огней… белая пелена покрывала все вокруг, и Жаров даже не сразу понял, что перед ним снег. И верно… здесь сейчас должна быть зима, и снег не может считаться диковиной — но ведь мертвая земля плато не знала снега уже тысячу лет. И с неба, искрясь и переливаясь в лучах солнца, пробивающегося сквозь просветы в облаках, продолжали сыпаться крошечные снежинки.
— Весной он сойдет, — шептала Таяна, прижимаясь к Денису и ежась от легкого, но довольно прохладного ветерка. — Растает. И напитает землю… потом ветер принесет семена. Сначала появится трава… может, не везде, может, ее даже будет мало. Но она будет.
— Тэй… — Денис обнял девушку, прикрывая ее от ветра. — Ты… ты чудо! Я даже не думал, что это возможно…
— Я тоже не думала. Но Эрнис сказала…
— Я ее не вижу, куда подевалась наша очаровательная богиня?
Таяна помолчала, затем тихо прошептала:
— Она ушла. Она сказала, что теперь у нас своя дорога… и знаешь, Дьен, мне почему-то показалось, что эта дорога ей известна.