— Звучит очень правдоподобно. — Улыбнувшись, Винтер повернул голову к Элли, подобно тому, как это сделала она сама. — Теперь я понимаю, как мы дошли до того, что оказались здесь — в пустоте. Спасибо, принцесса.
— Обращайся. — Выдавив из себя смешок, Элли вновь уставилась на черную дыру перед ними, продолжающую менять свой вид и форму. — Давай просто… остановимся. Хотя бы на момент. На бесконечно долгий момент.
— Что, понравился вид? — спросил Винтер, повторяя за ней. — Выглядит просто потрясающе, правда? Такого в нашем мире не увидишь.
— Я могу любоваться этим видом хоть до самой смерти, Винтер.
— Я тоже.
Сейчас им ничего и не остается — только любоваться этим прекрасным видом. Ни Элли, ни Винтер более не имеют возможности пользоваться Сингулярностью в виду его отсутствия, а значит, никто из них более не может путешествовать во времени-пространстве. И не иначе как чудо позволяет им жить здесь, в пустоте, в компании опустошенной черной дыры и бесконечных звезд.
Если это такое «наказание» для этих двоих, то тот, кто его придумал, большой дурак — потому что они действительно готовы стоять здесь до самой смерти. И вовсе не из-за того, что ничего другого не остается, а потому, что они оба получают от этого искреннее удовольствие и восторг. Ведь увидеть самый невероятный пейзаж перед смертью, встретив конец всего вместе — это и есть их самое сокровенное желание, которое они не могут позволить произнести вслух. Не могут, потому что это было бы неправильно — желать конца мира.
«…»
И все же они должны продолжить. Ведь никто, кроме них, сейчас не сможет. Быть может, где-то там действительно существует реальность, где они остались стоять здесь до самой смерти, любуясь красотами черной дыры и космоса в целом… но явно не сейчас, не в этой реальности. Не в этот момент.
Король и королева должны идти вперед.
Черная дыра приняла вид яркой, пылающей звезды, и на ее фоне появилась фигура человека, а за ней и фигура огромного дракона, затмевающего собой черную дыру. Из-за предельного свечения рассмотреть дракона и человека оказалось невозможным, было видно только лишь их темные фигуры.
— Ну и ну, какой слащавый вид. — Заговорил человек женским голосом, подозрительно сильно похожим на голос Элли. — Веселитесь здесь, значит? К вашему сожалению, я пришла прервать ваше веселье! Из зависти, конечно.
— Кто ты? — спросили они в один голос, пытаясь рассмотреть внешность фигуры. Все, что они смогли заметить — это лишь очертания доспехов и плаща.
— Кто я, спрашиваете вы… — приставив руку к подбородку, демонстративно задумалась фигура. — Боже, как я ждала этого вопроса! Я будто была рождена ради него, ради этого момента! — Пафосно взмахнув плащом, воскликнула она. — Я — та, кого вы зовете «Путешественников во Времени»! Мы уже знакомы.
Вне всяких сомнений, это была другая принцесса, которая схватила Сингулярность и стала путешественников во времени. Но сейчас, к этому моменту, она уже стала иной — по ее словам было понятно, что она полноценно может пользоваться своими силами, в отличие от Элли, которая совсем недавно понятия не имела, как распоряжаться Сингулярностью.
— Я чувствую, что этот мир, эта реальность… делает меня «чужой», — перейдя на более серьезный тон, продолжила говорить путешественница во времени. — Она буквально выталкивает меня, заставляя покинуть вас… но я подумала, что вам тут будет как-то грустно с осознанием того, что весь мир уничтожен, а последний ваш шанс на спасение, в виде путешествий во времени, более невозможен — потому что Сингулярность потеряла свое былое величие благодаря вмешательству принцессы. Я не хочу оставить с носом саму себя, и раз уж я приняла ответственность путешественника во времени — я хочу все исправить. И прежде, чем эта реальность вытолкнет меня… я сделаю это.
Путешественница во времени демонстративно раздвинула руки в стороны, вызывая мощнейший поток магической энергии, направленный прямиком в черную дыру. Что она собирается сделать на самом деле знает только лишь она сама, но можно предположить, что она пытается восстановить черную дыру.
Чтобы Винтер и Элли вновь могли воспользоваться ею.
— Давай же, принцесса! — воскликнула путешественница во времени, протягивая руку в сторону тех двоих. — Прими свой триумф!
Она обращалась именно к Элли, не к Винтеру. Путешественница во времени подразумевала, что именно принцесса должна воспользоваться силой черной дыры, свершив свой победоносный триумф, в котором она победит само время. Она желала, чтобы Элли собственноручно повернула время вспять, либо же сделала что-то такое, что восстановит былой мир, либо создаст новый, воскресив его из пепла, оставшегося на обратной стороне черной дыры.
Из пепла, оставшегося в Конце Времен.
Но Элли не была уверена в самой себе, в отличие от путешественницы во времени, возникшей перед ними. Принцесса не считала себя по-настоящему достойной быть путешественницей во времени… и действительно, подобное клеймо — это совсем не то, чего она желала все это время. Принцесса твердила это, когда осталась наедине с сущностью Сингулярности — и она точно так же твердит так сейчас самой себе. Это то, что осталось в ней неизменной.
— Если ты думаешь, что я не сомневаюсь в себе — это не так. — Заявила путешественница во времени, продолжая отдавать энергию. — Ведь я — это ты, и все твои душевные переживания знакомы мне, как ничто другое. Я прекрасно понимаю, что ты сейчас чувствуешь, и отказаться, или же использовать эту силу ради того, чтобы окончательно и безвозвратно добить этот мир — это твое право. Но мне кажется, что тебе хочется совершенно иного, разве нет?
— Я хочу вернуть мой мир обратно… — отпустив руку Винтера, Элли вышла вперед, представ перед путешественницей во времени, а Винтер, в свою очередь, немного отошел назад, давая ей простор. — Хочу, чтобы Конец Времен остался лишь в моей памяти, в виде странной фантазии.
— Так давай же, принцесса! — с восторгом выставив кулак перед собой, воскликнула путешественница во времени. — Мир не будет потакать тебе, только лишь ты сама можешь взять все в свои руки и исполнить свои желания!
— Я… не могу… — опустив голову, заявила принцесса. — Я не справлюсь с этим… если уж Винтер не смог справиться с Сингулярностью, то я и в помине…
— Ну же, маленькая принцесса, — прервал ее Винтер, сложив руки на груди. — Разве это та самая принцесса, способная растопить сердце холодно и грустного Винтера, не способного совладать с собственной силой?
— Винтер… — удивленно проговорила Элли, слегка повернувшись в его сторону. — Ты считаешь, что я смогу свершить нечто подобное?
— Сказать по правде, я не знаю, что ты по-настоящему хочешь свершить, Элли… — пожимая плечами, продолжил Винтер. — Быть может, ты и вправду хочешь угробить весь мир, безвозвратно добив его существование. Быть может, ты хочешь вернуть все назад, при этом избавив мир от Конца Времен… а быть может, ты хочешь чего-то такого, чего я даже вообразить себе не могу. Но есть кое-что, в чем я уверен на все сто процентов… — Винтер подошел поближе к ней, и, положив руку на плечо, продолжил: — Только ты сейчас можешь по-настоящему овладеть пустотой, воплотив свои желания в жизнь. Никто из всех ныне существующих, включая меня самого… именно ты, и никто другой.
Элли посмотрела на другую принцессу, путешественницу во времени, и та одобрительно покивала в ее сторону, как бы одобряя слова Винтера.
— Так иди же, и возьми… как и должна делать Элли, которую я так люблю. — Винтер отпустил ее плечо, сделав несколько шагов назад. — Давай.
Ничего не говоря, Элли еще несколько секунд смотрела на Винтера, пытаясь осознать его слова… и, отвернувшись, она подошла к самому краю, глядя на фигуру путешественницы во времени и дракона, что находился под ней.
— Да будет так.
Сняв с себя свою драгоценную корону, покореженную пустотой и временем, Элли вспомнила о своем доме, Фростлайте… даже в таком ужасном виде, потеряв свое былое величие и целую кучу драгоценных камней, эта корона своим видом способна вызвать у нее глубокие чувства, пробирающие до костей. Корона стала единственным напоминанием о былых деньках, не дающей ей забыть о своей семье и королевстве, которое она потеряла.