Обелиск погибшим работникам милиции стоит в городском парке. На сером постаменте всегда живые цветы. Сюда, к обелиску, часто приходят юные чимкентцы, чтобы встретиться с живыми участниками боевых походов. Затаив дыхание, слушают они ветеранов милиции, участников боев с басмачами — Никона Макаровича Сурдушкина, Ерназара Усманова и других. Им есть что рассказать ребятам о тех суровых днях.
И. ПЕПЕЛЯЕВ, подполковник внутренней службы.
г. Чимкент.
П. Самойлов, И. Антипов
ВСТРЕЧА В НОЧИ
Есть на самом севере Казахстана село Ольгинка. Природа в тех местах веселая, через каждые полверсты колки серебристых берез; но жизнь там до революции была совсем невеселой. Ольгинка — село переселенческое, сюда, за Урал, нужда загнала мужиков из Центральной России, с Украины, но и здесь от нищеты избавились единицы — те, кто похитрее да поприжимистее, а остальные беднели все больше, совсем теряли хозяйство, шли в батраки. С детства батрачил у кулаков Кузьмичевых и Андрейка Перистый.
Хозяева были не из самых плохих, работать мальчишке приходилось, конечно, от зари до зари, но хоть не издевались. А с хозяйским сыном Витькой у Андрея завязывалось даже что-то похожее на дружбу. Завязывалось, да так завязаться и не успело — далеко разошлись их пути.
Когда началась война, Андрей Перистый был призван под ружье защищать царя и отечество. Три года с лишком провоевал он в составе Сибирской дивизии, дважды попадал в немецкий плен, дважды бежал из плена.
А. Р. Перистый.
В 1917 году 41-й Сибирский полк, в котором служил рядовой Перистый, перешел на сторону революции. В суровые годы гражданской воины солдаты бывшего 41-го храбро сражались с врагами Советской власти, бились с Колчаком.
Летом 1919 года Андрей Перистый вместе с несколькими своими товарищами был отозван с фронта и направлен в распоряжение ВЧК в уездный город Кокчетав. Ему поручили возглавить отделение бойцов-чекистов.
Время было беспокойное. На востоке не добит был еще «верховный правитель России», в степи бродили остатки белогвардейских и алаш-ордынских банд, кулачье продолжало надеяться на поражение Советской власти. Молодой чекист участвовал во многих схватках с белобандитами, не раз проявляя мужество и находчивость.
…Андрей Перистый готовился к отъезду домой, на побывку. За успешно проведенную операцию по ликвидации белоказачьего бунта в станице Лобаново он получил несколько дней отпуска. Земляки помогали ему собираться в дорогу, писали письма, просили кланяться родным и знакомым.
В самую последнюю минуту перед отъездом зашел к нему Василий Иванович Смоленский, комендант уездной ЧК.
— Собирайся, Андрей, в штаб, сам Широков вызывает…
Через минуту они уже шагали по широкой улице, и Смоленский рассказывал молодому чекисту невеселые новости. На деревню Колесниковку налетела на днях банда белогвардейцев и целиком, с детьми и женщинами, вырезала пять крестьянских семей, отцы которых сражаются в Красной Армии. Расследовать это страшное дело был послан комсомолец Григорий Еременко с товарищами. Но и они не вернулись. Пошли слухи, что Еременко погиб от рук бандитов.
Федор Петрович Широков, начальник уездной ЧК, не спал уже несколько суток. Он поздоровался с пришедшим, потер красные глаза и негромко сказал:
— Ну, Перистый, ты уже, конечно, в курсе дела. Сам понимаешь — с отпуском придется повременить. Поедешь на место со своим отделением и расследуешь обстоятельства гибели Еременко. Попробуй разузнать о численности банды, но не зарывайся, — внезапно повысил он голос, — а то знаю я тебя, всегда в самое пекло лезешь…
Чекистам было известно, что бандой, орудовавшей в Кокчетавском уезде, верховодит бывший начальник полиции Филатов — злобный, коварный и неглупый враг. Он отлично знал местность, чуть не в каждом селе среди кулаков у него была тайная агентура, поэтому удары его были внезапными и сильными.
В Колесниковку Андрей Перистый выехал со своими, подчиненными Вдовиным, Егоровым, Левиным и замечательным наездником Муратовым. Все они до прихода в отряд ВЧК успели пройти суровую фронтовую школу, были смелыми и находчивыми бойцами.
До Колесниковки семьдесят верст. Добрались без всяких происшествий. В деревню приехали уже затемно. Въехали осторожно, спешились и постучали в крайнюю избу — она была невидной, явно бедняцкой. Дверь отворила сгорбленная старуха. Она долго недоверчиво разглядывала молодого коренастого парня в военной форме. Наконец сказала:
— Мы Кругловы. А тебе кого надобно?
— Да тебя, бабуся, и надо, — ответил Перистый. — Узнать нам надо кое о чем…
Старуха пожевала губами.
— А вы из каких будете?
Перистый долго объяснял ей, что все они из уезда, от Советов. Старая крестьянка слушала молча, наконец по ее глазам чекист понял: поверила. И сразу изменилась, засуетилась, пригласила в избу:
— Милости просим! Будьте как дома!
Вскоре на столе появился до блеска начищенный старый самовар с медалями на боках.
У хозяйки двое сыновей служили в Красной Армии. В день налета к ней в дом ворвались бандиты в папахах, угрожали спалить хату: «Все большевистские гнезда выжжем!» Да не успели что-то, спешно стали собираться из села.
А через день пришли другие, может, и из той же банды, кто знает, в грязных, рваных рубахах, перепоясанные парусиновыми ремнями, обвешанные оружием, горластые, пьяные.
В одной из телег, на которых они приехали, лицом вниз лежал молодой парень, раздетый и окровавленный. Кто он был, в селе так до сих пор и не знают. Говорят бабы, что был это парнишка из красных, прислали его сюда, чтобы выследить Филатова…
Как раз в сумерки дело было. Парня сбросили с телеги, долго допрашивали, били плетьми, а потом положили вдоль бревна, привязали и взяли поперечную пилу…
Молча, опустив головы, сидели милиционеры, слушая страшную повесть о гибели своего товарища. Они знали, что каждого из них в любую минуту подстерегает смерть, что враг, сдыхая, готов на любые зверства. Но не страх, а беспощадную ненависть к контре вызвал этот рассказ в сердцах революционных, бойцов.
Рано утром Андрей Перистый и его бойцы пошли на могилу безвестного милиционера. Нужно было точно установить, кто был зверски казнен бандитами, хотя чекисты не сомневались, что погиб именно Григорий Еременко.
Узнав о прибытии милиции, на кладбище собрался народ. Перистый приказал своим подчиненным вскрыть могилу…
Спустя час все стало ясно: от рук белогвардейской нечисти погиб комсомолец Еременко. Всю ночь бойцы не сомкнули глаз, украшая могилу своего товарища. На скромном памятнике они сделали надпись:
Здесь похоронен зверски замученный
белогвардейцами комсомолец
ЕРЕМЕНКО Григорий Петрович.
Вечная слава герою! Мы отомстим за тебя!
На рассвете Андрей Перистый отправил Хамита Муратова в Кокчетав с донесением, а сам с остальными бойцами направился в сторону Тарангула, куда, по словам жителей Колесниковки, скрылись бандиты.
Ехали лесами и балками, дышащими пьянящим запахом земляники. Вскоре чекисты увидели юрту. Неподалеку от нее серебрилось озеро, слышалось блеяние овец. Картина была самой мирной. Но бойцы ни на минуту не могли забыть, что в этих прекрасных, как сказка, краях рыщут бандиты, что жизнь мирных людей отравлена здесь горем и слезами.
К ногам коней бросились лохматые сторожевые собаки и залились неистовым лаем. Из юрты вышел еще не старый казах и, приставив ладонь козырьком ко лбу, стал смотреть на приближающихся всадников. На его смуглом лице появилось настороженное выражение, хотя приближения незнакомцев он ждал молча и с достоинством.
Поравнявшись с ним, Перистый сказал обычные слова приветствия. Пастух ответил сдержанно и продолжал разглядывать незнакомых людей. И только когда бойцам удалось убедить казаха, что они красные, милиционеры, лицо его сразу подобрело, и он гостеприимно пригласил приехавших в юрту. Но гостеприимством хозяина не было времени пользоваться — до вечера нужно было добраться до Тарангула, разузнать о бандитах и ночью вернуться в Кокчетав.