— Меня зовут…
— Нет! Меня зовут…
— Убирайся! Проклятье! Оставь меня в покое!
— Никогда!
— Боже, помоги мне! Что же со мной такое творится?
Она разразилась слезами. Он почувствовал их и услышал всхлипывания, понимая, что причинил ей боль, заставил ее страдать.
— Просто исчезни! Исчезни и позволь мне…
— Не-е-е-е-ет!
Последний вскрик был полон боли и отчаяния, и вампир немедленно отступил. Он замер на месте, все еще крепко сжимая голову руками. Возможно, он совершил ужасную ошибку, вторгшись в сознание женщины, которая, как он подозревал, была не совсем в здравом уме.
Лу чувствовал себя омерзительно. Он понимал, что ранил чувства Макс и, возможно, убедил ее, что ничем не отличается от других мужчин. Ему всегда нравилось, что она считает его особенным, доверяет ему, как никому другому, чувствует себя защищенной, находясь в его обществе.
Он надеялся, что не разрушил все это.
Сон не шел к нему. Лу уже принял холодный душ, затем горячий. Он разделся до трусов и майки, затем облачился в халат на случай, если Максин заглянет к нему, чтобы поговорить, хотя он сильно сомневался, что она это сделает. Он по-прежнему не хотел спать. Больше всего на свете он мечтал восстановить их дружеские отношения.
Лу все еще вышагивал взад-вперед по комнате, когда до него донесся крик.
Максин!
Рывком распахнув дверь комнаты, он помчался к ней в спальню, ворвался внутрь без стука, готовый сражаться с врагом, кем бы тот ни оказался.
В кровати девушки не оказалось. Дверь ванной была открыта, там горел свет и играла приглушенная музыка, поэтому Лу не колеблясь вошел внутрь.
Максин лежала в огромной ванне, установленной на возвышении в центре комнаты, к которому со всех четырех сторон вели три выложенные плиткой ступени. Поднявшись на вторую из трех ступеней, Лу замер на месте при виде Максин, дремавшей в ванне. Вода была совершенно прозрачной, без мыльных пузырей, и он мог отчетливо видеть девушку, лежащую на боку со слегка согнутыми в коленях ногами. Лу глаз не мог от нее оторвать, от ее маленьких округлых грудей идеальной формы, ее мягкого живота, крутых бедер и упругих ягодиц.
Он запечатлел ее образ каждой клеточкой своего сознания, чувствуя, что его собственное тело отказывается повиноваться ему. Боже, какая же она красавица!
Повторившийся крик, на этот раз более громкий, вывел его из состояния транса. Его сознание подсказало ему, что беда стряслась не с Максин, а со Сторми.
Макс открыла глаза, и взгляды их встретились.
Лу сбежал со ступенек, сорвал висящий на крючке халат и бросил его девушке.
— Сторми кричала. С ней что-то случилось! — воскликнул он, устремляясь прочь из ванной и спеша в комнату Сторми.
Макс бежала по коридору, всякую секунду рискуя поскользнуться и упасть, потому что не успела вытереться. Завязав пояс халата, она ворвалась в комнату подруги. Сторми лежала на кровати, и Лу, склонившись над ней, положил ей руки на плечи.
— Что стряслось? Что?! — закричала Максин.
Лу и Сторми, как по команде, посмотрели на нее, и Сторми пояснила:
— Плохой сон приснился.
— О чем?
— Не могу сказать. Он показался мне каким-то бессмысленным. — Она села на постели, запустив руки в свои короткие светлые волосы. — Я слышала голоса, и один из них спрашивал меня, кто я, а другой пытался ответить вместо меня. Я чувствовала себя так, словно у меня голова вот-вот расколется.
— А сейчас ты в порядке? — Максин подошла к кровати с другой стороны и принялась гладить подругу по волосам.
— Да, все хорошо. Но во сне мне было очень больно. Мое тело как будто хотели разорвать на части и вынуть сердце из груди, затем повредить живот, голову. Я ничего не могла с этим поделать. Ощущение того, что меня рвут на части, было таким реальным, Макс.
Максин нахмурилась:
— Тебе больно сейчас? Голова не болит?
— Нет-нет, не болит. Все это осталось во сне, клянусь тебе. Я в полном порядке.
Макс взяла подругу за руки:
— Мне кажется, ты не до конца откровенна со мной.
Сторми посмотрела ей прямо в глаза.
— Что-то изменилось с тех пор, как ты вышла из комы, — продолжала Максин. — Что-то не так, Сторми, и, как я думаю, пришло время прояснить ситуацию.
Сторми медленно покачала головой:
— Мне никогда не удавалось одурачить тебя, да?
— Так в чем же все-таки дело?
— Сама не знаю. Единственное, что мне известно, — это то, что я не ощущаю себя прежней.
— Это не ответ, — возразила Максин.
Сторми перекатилась на бок и закрыла глаза.
— Другого ты сегодня от меня не добьешься. Со мной все будет хорошо. А теперь идите спать.