«Перестань так защищаться».
Я сжал челюсти и кивнул.
— Нет, я знаю. Прости.
— В любом случае, мы с твоим отцом собираемся посмотреть фильм. Так что увидимся...
— Какой фильм?
— О, эм... Тот новый фильм Стивена Кинга, кажется? Какой именно, Пол?
Я услышал, как папа что-то пробормотал невдалеке, и мама ответила:
— «Оно». Мы смотрим «Оно». Ремейк.
Я кивнул с изумленным одобрением.
— Тебе нравятся фильмы ужасов?
— Нравятся? Дорогой, я обожаю ужасы. Как ты можешь этого не знать?
Мои губы дрогнули от вопроса.
— Я не знаю.
Она рассмеялась.
— Да ладно. Как ты думаешь, откуда у тебя это?
Пожелав друг другу спокойной ночи и хорошего отдыха, мы повесили трубки, и я задумался над этим. Откуда, думал я, у меня это? Наверное, я прожил всю свою жизнь, полагая, что я — дурное семя в семье, язычник в черном или бунтарь с тату-машинкой. Предполагал, что в моей ДНК просто что-то пошло не так и что я сам решился перейти на темную сторону. И даже не задумывался о том, что, возможно, мог перенять какие-то черты от своих боголюбивых родителей. Я никогда не обращал на это внимания.
Возможно, я был похож на них больше, чем думал.
Глава восемнадцатая
Шейн назначил фотосессию на субботу. Хотя я был рад, что она совпала с днем, когда Джейка не было рядом, мне показалось странным, что я все еще не хотел идти один. Это был мой первый раз, когда меня профессионально фотографировали. Ну, если не считать посредственных сессий для школьных фотографий, проводимых каким-нибудь жиртрестом, подрабатывающим фотографом, и я нервничал.
Си была бы там, я это знал, но ее не было бы рядом со мной. Она слонялась бы поблизости, глазея на Шейна и нетерпеливо ожидая, когда же он вернется к ней. Она будет смотреть, как фотограф «МодИнк» приказывает мне встать так и сяк, но ее не будет рядом со мной. И, черт возьми, я не хотел, чтобы она была рядом.
Мне нужна была Одри.
Сев на моцик в квартале от салона, я уставился на телефон в своей руке. На один отчаянный момент подумал о том, чтобы позвонить доктору Траветти и попросить ее приехать в качестве моей подружки. Чтобы поддержать меня и подбодрить. Но это было бы охренительно глупо — просить моего психиатра прийти, и все потому, что не хотел звонить девушке, которая мне нравилась.
— Не будь гребаной киской, — сердито выругался я себе под нос, нажимая на ее имя в списке контактов.
Я уже почти повесил трубку, но она не дала мне шанса.
— Блейк! Привет!
Мой стон сопровождался улыбкой. Как ей удавалось всегда казаться такой счастливой, как будто каждый день был Рождеством, а каждое мгновение — подарком?
— Привет, Одри.
— Как дела?
— Хорошо, — честно ответил я. — А у тебя?
— Ну, я имею в виду, что сегодня суббота и у меня нет работы, так что, очевидно, это делает день отличным. — Ее голос был полон улыбок и смеха. — Что делаешь?
Вот оно. Подсказка. Одри дала ее мне, она сделала это легко, и я схватился за это.
— Вообще-то, забавно, что ты спросила. На днях у меня было интервью с «МодИнк»… э-э-э… это большой журнал о татуировках, и...
— О, это так круто!
— Ага, — согласился я, кивая. — Сегодня они проводят фотосессию в салоне, и я подумал, что спрошу, не могла бы ты...
Я чувствовал себя идиотом, преследуя симпатичную девушку, которая была настолько не в моей лиге, что находилась практически в другой вселенной. Затем провел рукой по волосам и зажмурил глаза, понимая, что теперь они выглядят дерьмово и их нужно будет переделать для фотографий.
— С удовольствием, — ответила Одри, прежде чем я успел спросить. — Мне нужно сделать пару дел, а потом я подойду. Через двадцать минут нормально?
— Да, — ответил я таким сдавленным голосом, что удивился, как вообще мог говорить. — Да, это было бы прекрасно.
На две секунды дольше, чем следовало, между нами не было ничего, кроме воздуха. Шепот разума, тайны сердца, и я хотел бы знать, что сказать, чтобы убрать эту неловкость. Черт, забудь о неловкости — я хотел бы знать, что сказать, и точка. Но Одри… она всегда знала.
— Я очень рада буду тебя увидеть, — тихо призналась она, без труда высказывая свои мысли.
В глубине души мне хотелось рассмеяться, настаивая на том, что она никак не может быть взволнована встречей со мной. Но прежде чем поддался инстинкту я поймал себя на том, что задался вопросом, что бы посоветовала мне сделать добрый доктор. Что бы док велела мне сказать? Поскольку была суббота, она не работала, но если бы работала, то прямо сейчас бы поехал туда на мотоцикле и попросил ее научить меня, как разговаривать с симпатичными девушками. Но я был предоставлен самому себе, поэтому сделал глубокий вдох, сосредоточившись больше на святом в своем сердце и меньше на дьяволе в своем мозгу.
Затем я ответил:
— Я тоже буду рад тебя увидеть.
* * *
— Хорошо, Блейк. Встань вот так и смотри вниз. Прямо в мой объектив, — проинструктировал Тоби, фотограф, присаживаясь на корточки у моих ног.
Я чувствовал себя ушлепком, стоя у входа в салон со скрещенными на груди руками, но без протеста сделал то, что мне сказали. Опустил веки, глядя прямо в камеру, и Тоби одобрительно кивнул, сделав несколько снимков.
— Идеально, потрясающе, — рассеянно похвалил он, переминаясь с ноги на ногу и делая еще один снимок с другого ракурса. — Посмотри сюда… отлично. Супер.
Еще несколько щелчков фотоаппаратом, и Тоби поднялся на ноги, взмахнув рукой.
— Лекс, этот дебильный ветер меня убивает. Ты можешь снова поправить ему волосы?
Тоби отошел, чтобы сменить объектив, а стилист Лекс подошла со своей проклятой расческой в руках. Когда она в сотый раз принялась поправлять мои волосы, я воспринял это как сигнал расслабить руки и выдавить из себя недовольный вздох. Потом перевел взгляд на группу знакомых лиц, стоявших в стороне. Си и Шейн с весельем наблюдали за происходящим, прищурив глаза и поджав губы, и я почувствовал искушение сказать им, что им было бы не так смешно, если бы какая-нибудь незнакомая цыпочка зачесывала им волосы назад. Но промолчал, когда мой взгляд упал на Одри.
Она пришла более сорока минут назад, когда мы только приступили к съемкам, и я остановился, чтобы поприветствовать ее с глуповатой ухмылкой. Тогда Одри была такой серьезной, уговаривая меня вернуться к работе, но сейчас в ее бледно-голубых глазах горел смех, и она прикусила нижнюю губу. Си что-то сказала ей, и я увидел, как губы Одри шевельнулись в ответ. Проклятье, хотелось бы мне знать, что они сказали, потому что Одри согнулась пополам от смеха, а Селия прикрыла рот рукой. Они смеялись надо мной, я это точно знал, и даже защитная часть моего мозга не могла помешать мне наслаждаться этим звуком.
— Твоя девушка симпатичная, — прокомментировала Лекс, проследив за моим взглядом.
Я чуть не подпрыгнул от такого намека.
— Что? Селия не моя...
— Нет, я знаю; Шейн на нее запал. Я имею в виду ту, что в белом. Как ее зовут? Одра?
— Одри, — поправил я. — И она не моя девушка.
— А-а-а.
Лекс зачесала мои волосы назад и аккуратно уложила несколько прядей мне на лоб, после чего заявила:
— Ладно, Тоби, он готов.
— Великолепно, — ответил Тоби и вернулся, чтобы проинструктировать меня по нескольким другим позам, пока я обдумывал наш короткий разговор с Лекс.
Эта история с Одри началась случайно, почти как совпадение, но быстро стала чем-то близким к привычному. Мы обменялись номерами. Переспали. Черт, она даже осталась на ночь. Все это кричало мне об отношениях, но все еще не был уверен, что хочу именно этого. Может быть, все, чего я хотел, — это трахаться с кем-то время от времени, раз уж Си выпала из этого уравнения. Может, просто хотел, чтобы кто-то заставлял меня чувствовать себя так же, как Одри, когда она была рядом.