Жерар испустил вздох облегчения. Несмотря на то, что синтетик лишь исполнял его приказ, он на мгновение поверил в то, что Мейерс его вырубил. Но как можно вырубить робота? Только сломав его. Жерар видел, насколько сильным был удар, и как ноги Майкла оторвались от пола. Он не смог сдержать дрожи, когда увидел, как его творение упало на ринг. Ведь от победы Майкла зависели его миллионы. Поэтому, когда синтетик легко вскочил на ноги, словно тяжелый груз упал с плеч Жерара.
Не менее поражен был и Эндрю Мейерс, ведь он был уверен, что это глубокий нокаут. Поэтому, увидев своего противника целым и невредимым, он на несколько мгновений испытал настоящий шок. Лицо Майкла было бодрым, и на нем не было ни следа от перенесенного нокдауна. Глаза были абсолютно ясными, взгляд чист, словно сам нокдаун всего лишь привиделся Мейерсу.
- Бокс, - скомандовал судья.
Весь остаток второго раунда, Майкл атаковал, не давая чемпиону расслабиться. Он не пытался уложить своего противника, но и не позволял ему теснить себя. На последних секундах раунда Эндрю Мейерс почувствовал, что теряет силы. Удары Майкла сильно изматывали его.
Когда прозвучал гонг, и противники разошлись по углам, Жерар сказал, обращаясь к синтетику:
- Теперь укладывай его. Но не сразу, выжди примерно с минуту, а потом действуй.
Майкл кивнул.
- Я вас понял.
Начался третий раунд, и противники вновь сошлись на середине ринга. Мейерс снова начал атаковать, обрушивая на Майкла град ударов. Тот выжидал, лениво парируя удары «Черной Скалы». И вот чемпион раскрылся. Майкл с огромной силой ударил Мейерса в солнечное сплетение. Удар пробил его пресс, и Эндрю почувствовал, что у него внутри остановилось дыхание. Через секунду его ноги подкосились, и он упал на одно колено. Майкл взмахнул правой, и нанес страшнейший удар сбоку в челюсть Мейерса.
Чемпион рухнул на спину.
2
Зал взревел, и было не ясно, это взрыв негодования, или же ликование в знак поддержки Майклу. Подскочивший судья начал счет:
- Один, два, три…
Эндрю Мейерс был в сознании. Он лежал на спине с открытыми глазами, но ничего не мог разглядеть, все расплывалось перед его глазами, а свет казался ослепительным. Мейерс попытался пошевелить челюстью, и ему показалось, что она сломана. Неудивительно, такой сильный удар.
- Четыре, пять, шесть…
Нужно было встать во чтобы-то ни стало, но на это совершенно не было сил. Челюсть была сломана, и это несмотря на защитную капу и мягкие перчатки. Как такое возможно? В голове стоял гул, но нужно было вставать. Он не должен сдаваться. Он, чемпион мира, долгое время считавший, что ему нет равных. И вот он лежит поверженный, а его противник стоит где-то рядом. Где именно, он не видел. А судья продолжал счет. Он должен встать во чтобы-то ни стало.
Но он продолжал лежать.
- Семь, восемь, девять…
Эндрю Мейерс закрыл глаза. Силы полностью покинули его.
- Нокаут!
Зал взревел. Судья поднял руку Майкла, а на помощь поверженному чемпиону бросились доктора.
- Победа! – воскликнул Жерар и, не в силах сдерживать свои эмоции, бросился обниматься с Джеральдом.
- Он выиграл, - словно не веря своим глазам, произнес Дон. – Он победил!
И лишь сейчас он осознал в полной мере, что означала для него победа Майкла. Он вспомнил о том, какие деньги поставил на него, и у него просто вскружилась голова.
А конферансье, тем временем, объявлял победу Майкла.
- Мы победили! – взревел Пол Мортон, бросаясь обнимать нового чемпиона. Несмотря на теплоту человеческого тела, ему показалось, что он обнял статую. Это несколько охладило его пыл. Вместе они сошли по ступенькам с ринга. Майкл одержал свою вторую победу.
3
Когда они покидали стадион, уже сидя в машине, и помахав рукой назойливым журналистам, бежавшим вслед за автомобилем, Дон Слейден пересчитал свою долю. Жерар честно поделился с ним, и с Чаком. Его доля, вместе с выигрышем, полученным от поставленной им на Майкла ставки, составила миллион долларов.
Он стал миллионером. Просто невероятно, просто какая-то сказка. Думал ли он когда-нибудь, что станет миллионером, надеялся ли? Мечтал – да. Какой же американец не мечтает о том, чтобы стать миллионером. Но верил ли? Нет, здравый смысл его не обольщался такими мечтами, которые казались ему несбыточными. И вот перед ним лежал кейс, в котором находилось наличными миллион долларов.
Наличными. Это не было чеком, который можно аннулировать, нет, это были наличные, которые можно было потрогать, можно было ощутить, понюхать бумагу, учуять запах типографской краски.
Счастлив ли он? Дон испытывал весьма странные чувства, вернее смесь различных чувств, это были и радость, и удовлетворение, и ликование. Но, одновременно, внутри него было неприятное ощущение, что эти деньги получены им незаконно. Как агент ФБР, он знал, что то, чем он занимается, то, в чем он участвует, иначе как махинацией и мошенничеством, назвать нельзя. Что будет, если когда-нибудь все это всплывет на поверхность? Что будет, когда мир узнает, что за боксера вывел на ринг Жерар, и что он, Дон Слейден, помогал не только в этом, но и в самом создании синтетика, этого механического существа, которое никогда не предназначалось для бокса?