- Какая туша, - произнес Дон, и в его голосе просквозило уважение, какое всегда невольно вызывает сила.
- Да, - согласился Жерар. – Его нельзя назвать маленьким.
- Косуги, - проговорил Дон. – Знакомая фамилия. По-моему так зовут одного известного японского актера. Он случайно ему не родственник?
- Сомневаюсь, - улыбнулся сидящий рядом Александр. – Шо Косуги, о котором ты, несомненно, говоришь, был, напротив, весьма небольших размеров. Я бы сказал даже, прямая противоположность ему.
Майкл, которому предстояло встретиться с этим снежным человеком в бою, проявил не меньший интерес к своему противнику, чем и все остальные. Это было заметно по тому, как он неотрывно смотрел на экран, словно бы изучая японца, и высматривая его слабые места.
- Ты посмотри, как он наблюдает за ним, - шепнул Пол Мортон Осборну, внимательно следивший за синтетиком. Тот едва заметно кивнул.
- Он изучает его.
Майкл не произносил ни слова, да ему и не нужно было этого делать. Его электронный мозг оценивал все варианты, и подмечал все тонкости.
- Ты сможешь с ним справиться? – спросил Жерар, склонившись над телевизором, и подмигнув синтетику.
Майкл перевел взгляд на Жерара, и несколько мгновений молча смотрел на него.
- Да, полагаю, я смогу с ним справиться.
- Он весит в два раза больше, чем ты.
- Это не имеет значения, человек слишком несовершенное создание. Он испытывает боль, усталость, и его сила значительно уступает моей силе. Разумеется, у него практически нет шансов против меня.
В голосе Майкла, в самой его интонации, было что-то такое, что не понравилось Жерару. Возможно, это было высокомерие, и даже презрение к человеческой расе. На мгновение у Жерара мелькнула мысль, что Майкл считает человека полным ничтожеством и недостойным того, чтобы жить в этом мире.
А возможно, это только ему показалось. Ну, как можно в серьез допустить, чтобы создание, в которое вложено столько трудов, могло испытывать подобные чувства к своему творцу.
И лишь только один Чак, сидя в противоположном ряду, и чуть позади, косо и с подозрением посматривал на Майкла. Он размышлял о том, что синтетик, в чьи обязанности входило бить и калечить людей, мог сделать из всего этого свой вывод, совершенно отличный от того, какой делает Жерар.
3
В аэропорту Токио прибывших встречал лично Киро Тонака, прибывший сюда вместе со своей свитой. Он вежливо приветствовал Жерара и всех остальных. Затем его взгляд задержался на Майкле, и Тонака, после нескольких продолжительных секунд, в течение которых он изучал этого боксера, улыбнулся с едва заметным пренебрежением, и сказал:
- Я очень рад, мистер Тэтчер, что вы соблаговолили лично посетить нашу страну. Нам, японцам, весьма лестно, что вы согласились участвовать в бою с нашим чемпионом.
Майкл вежливо склонил голову.
- Для меня тоже большой честью является тот факт, что господин Ёшида Косуги согласился на поединок со мной. Полагаю, что японцы не будут разочарованны предстоящим зрелищем.
Слова Майкла прозвучали уважительно, в них не было ни насмешки, ни каких-либо намеков. Японец кивнул в ответ, но на его лице снова промелькнуло пренебрежение.
- Я в этом уверен, - сказал он, вкладывая в эти слова свой смысл.
4
Стадион был заполнен зрителями до отказа. Жерар, к своему удивлению и удовольствию, увидел, что в зале присутствуют не только жители Страны Восходящего Солнца, но и европейцы. Это свидетельствовало о том, что у Майкла имеются поклонники и здесь.
- Делайте ставки, господа, - сказал Тонака, обращаясь к свите Майкла.
Да, подумал Жерар, именно за этим мы сюда и приехали. И если вы думаете, что ваш японский медведь сможет победить того, кого мы выставляем против него, то вы, господа, глубоко заблуждаетесь. Человек не сможет победить машину.
ГЛАВА 88
МАЙКЛ ПОВЕРГАЕТ КОСУГИ
1
Несмотря на то, что в зале, как заметил Жерар, присутствовали европейцы, на Майкла никто не ставил. Это немного разочаровало француза но, одновременно, и обрадовало. Это означало, что в случае победы Майкла, все поставившие на него получат большой выигрыш. Ставки были тридцать к одному, и это говорило само за себя. Японцы были солидарны в уверенности в своем соотечественнике. Еще бы, это было неудивительно. Едва только Косуги вышел на помост, в одном своем узком поясе, сразу же стало видно, насколько он превосходит своими габаритами оппонента.
Противники встретились в середине прямоугольного ринга, и уважительно поклонились друг другу. Этот ринг отличался от боксерского в первую очередь тем, что здесь отсутствовали канаты и опорные столбы. Бойцу невозможно было ни к чему прижаться, а в случае выпадения с ринга, он автоматически считался проигравшим. Таковы были правила этого боя. Это уже не был бокс, противники вольны были драться как им угодно. Запрещено было только кусаться, ломать пальцы, и выкалывать глаза. Все остальное было дозволено.