- Чаки, ты любишь смотреть в окно? – внезапно спросил он.
Чак удивился такой перемене темы разговора, но ответил:
- Да, люблю.
- А что тебе здесь больше нравится? Какой вид?
Впрочем, какой уж тут вид, в этом Дюпон явно переборщил. Окно палаты-камеры было расположено очень высоко, и единственное, что там можно было разглядеть, это клочок неба.
Однако, заинтригованный, Чак шагнул к окну.
- Я люблю смотреть на вон те крыши. – Чак указал куда-то рукой, и на мгновение повернулся спиной к Дюпону. В то же мгновение тот обернулся, и сделал знак одному из телохранителей, который, в свою очередь, сделал знак человеку, стоявшему в коридоре.
2
Медленным, но пружинистым шагом, из-за двери вышел человек в сером костюме, и двинулся к Чаку. Тот продолжал стоять спиной к двери, и указывал в окно.
Человек сделал всего два шага, и теперь стоял прямо возле Чака. Протянув руку, он положил ее на плечо ребенка в теле взрослого мужчины. Чак обернулся, и его глаза встретились с взглядом человека, стоявшего за его спиной.
Всего лишь одно мгновение они смотрели друг другу в глаза, но этого мгновения хватило, чтобы из глаз Чака исчезло детское выражение. Инстинктивно он отпрянул, словно увидел змею, и в его глазах отразился ужас.
Александр, наблюдавший за всем этим, стоя возле самой двери, подумал о том, что сейчас этот душевнобольной бывший культурист либо упадет в обморок, либо у него случится разрыв сердца, либо, что еще больше вероятно, грохнется на пол, и начнет биться в конвульсиях. Он заранее представил себе это отвратительное зрелище, представил переполох, какой это вызовет в больнице и, несмотря на все предосторожности Дюпона, сюда сбегутся санитары.
Чак издал горлом какой-то нечленораздельный звук, больше всего похожий на карканье. Он уперся спиной в стену и, поняв, что дальше отступать некуда, вдруг метнул в человека пакет с фруктами и медвежонка.
Человек в сером небрежным движением руки отбил все это и, не отводя своего взгляда от глаз Чака, сделал еще один шаг к нему.
Лишь один только Жерар, стоящий напротив человека, смог увидеть взгляд, которым тот смотрел на Чака. Это был взгляд холодной решительности, взгляд убийцы.
Чак метнулся в угол, и тут к нему вернулся дар речи.
- Уберите от меня ЭТО! – закричал он. – Уберите от меня ЭТО!
Никто не сделал ни малейшего движения, лишь молча продолжали наблюдать за событиями. В глазах охранников была настороженность, в глазах Александра ужас, а во взгляде Жерара Дюпона была заинтересованность, словно он наблюдал за каким-то интересным спектаклем.
Чак метнул по сторонам затравленный взгляд, словно ища помощи, и Жерар увидел, что в этом взгляде уже не было ничего детского.
Человек, каким-то механическим движением, повернулся следом за Чаком.
- Этого не может быть! – выкрикнул тот. – Тебя уничтожили! Ты мертв!
Человек замер, продолжая пристально смотреть на Чака. Замер и Чак, прижимаясь спиной к стене. Несколько мгновений в палате воцарилась абсолютная тишина, затем Чак медленно выдавил из себя:
- Дэвид!
И тогда произошло нечто неожиданное для него. Человек, которого он назвал Дэвидом, вдруг слегка улыбнулся и, повернув голову, победоносно глянул на Дюпона. Затем он снова повернулся к Чаку.
- Ты знаешь, кто я? – вкрадчивым тоном спросил он.
Чак снова метнул взгляд по сторонам.
- Что здесь происходит? – тихим, почти осипшим голосом произнес он. – Откуда вы его взяли?
- Я вижу, ты меня узнал, - проговорил человек.
- Дэвид, - снова повторил Чак это имя.
На губах человека снова мелькнула улыбка. Он сделал движение вперед, и Чак всем своим телом вжался в стену, понимая, что всякое сопротивление бесполезно.
- Только меня зовут вовсе не Дэвид, - сказал человек. – Мое имя Дон Слейден, и я агент ФБР. А для тебя мистер Слейден, понятно?
В палате воцарилась тишина. Было забавно наблюдать за выражением лица Чака, столько на нем отразилось разных чувств и эмоций.
Дон Слейден обернулся к Жерару, и победоносно сказал:
- Все.
ГЛАВА 11
ИЛИ ТЫ С НАМИ, ИЛИ НЕТ
1
Жерар Дюпон улыбался. Он подмигнул Александру, и сказал, обращаясь к Чаку.
- Что ж, именно на это я и надеялся.
Он покачал головой.
- Однако ловко все это. Просто слов нет. Семь лет, да, Александр?
- Семь лет, - потрясенно подтвердил верный телохранитель.
Дон Слейден отошел от Чака, и встал у противоположной стены. Дюпон наблюдал за Чаком. Перед ним уже не был ребенок в теле взрослого мужчины. А был пожилой мужчина, преждевременно постаревший, за годы, проведенные в психиатрической клинике. Лицо измученное, страдающее. Ничего, кроме жалости и сочувствия, этот человек не вызывал.