3
Впрочем, Жерар был далек от того, чтобы избавляться от такого компаньона. Агент ФБР был бы ему как нельзя более кстати, его помощь в этом предприятии могла быть просто неоценима.
Дюпон расхаживал по комнате, находясь в состоянии глубокой задумчивости. Ему казалось, что он вот-вот нащупает ниточку, найдет выход из положения.
Внезапно он остановился, и повернулся к Слейдену.
- Я не верю в то, что эти люди исчезли без следа, - сказал он. – Должны же быть о них какие-то сведения, чем они занимались, и так далее. В конце концов, не свалились же они с неба.
Дон, сидевший все это время с угрюмым лицом, неохотно кивнул.
- Разумеется, в базе данных должна быть о них информация.
- А, вот именно. – Жерар почувствовал надежду. – Здесь я вынужден обратиться за твоей помощью.
- За моей?
- Да, Дон, за твоей.
- Я слушаю.
- Ты, как правительственный агент, должен иметь доступ к секретным файлам и базам данных.
Дон начинал понимать, куда клонит Дюпон.
- Постарайся разыскать все о том, кем был этот Уинстон Смит, чем он занимался, и все такое прочее. Ты сможешь это сделать?
Слейден хмыкнул.
- Если такой человек когда-нибудь существовал на самом деле, я, конечно же, смогу найти о нем всю необходимую информацию. Если, конечно, информация о нем не слишком засекречена, - добавил он, после некоторого размышления.
Главы 30 - 33
ГЛАВА 30
ВЕРЕВОЧКА ВЬЕТСЯ ДАЛЬШЕ
1
Чак Крейвен стоял перед зеркалом в ванной, и держал в руке зубную щетку. Он держал ее с такой осторожностью, будто бы она могла рассыпаться. Когда он последний раз чистил зубы? Он уже даже не мог припомнить этого. Да и вообще, у него не было никогда раньше привычки чистить зубы перед сном. Стоило ли ее заводить?
Жерар и его свита ушли от него подавленные. Сразу видно, что они ждали от него кое-что большее, гораздо большее. Но он рассказал им все без утайки. Все, что знал. А теперь они ушли, оставив в номере двух охранников, которые могли в любой момент превратиться в палачей.
Чак с грустью и гневом подумал о том, что в былые времена он расправился бы с этими двумя голыми руками за считанные секунды. Он обладал гораздо лучшей формой, чем они.
Но не сейчас.
Сейчас он представлял собой студень, глыбу жира, не то что лишенную всяких бойцовских качеств, но и вообще еле державшуюся на ногах. И к тому же почти наркоман.
Чак достал из кармана пузырек с лекарствами, которые ему оставил Жерар. По две таблетки два раза в день, сказал он ему. Прямо как больному.
Да он и был, в сущности, самым настоящим больным. Чак ощутил мгновенное жгучее презрение к самому себе. Разве мог он подумать, что превратиться в такое. Да и вообще, он мечтал умереть в расцвете сил, где-нибудь на Гавайях, в роскошной постели, без боли, и без страданий. Богатый и счастливый, сумевший прожить свою жизнь так, как другие только мечтают.
Крейвен встряхнул пузырек.
Наркоман, презрительно подумал он, зависимый от этих таблеток. Стоило ли вообще пробовать бороться с этой зависимостью? Судя по охранникам, ожидающим его в комнате, было ясно, что Дюпон еще не решил его дальнейшую судьбу. Очевидно, тот надеется еще что-то вытянуть из него. Напрасный труд, он все равно больше ничего не знает. Если Дюпон это поймет, то приговор последует незамедлительно.
И сдавать Чака властям он не будет. Чак слишком много знал. Он был свидетелем, который, если заговорит, то перекроет кислород всей этой компании. А этого этот француз, кем бы он ни был, просто не допустит. Крейвен слишком опасный свидетель.
Решив, что он все равно не жилец, Чак пришел к выводу, что бороться с зависимостью не имеет смысла. Не раздумывая, он отвинтил крышку пузырька, и проглотил положенное количество таблеток.
2
Как церберы, подумал Чак, возвращаясь в комнату. Оба телохранителя не сводили с него настороженного взгляда.
Он забрался в постель. Интересно, они собираются его караулить всю ночь? Если да, то, наверняка, будут делать это по очереди. Один будет спать, а другой наблюдать.
Чак почувствовал безразличие. Плевать, это их дело, а он будет просто спать, и ни о чем не думать. Одно только беспокоило его. Он мог просто уже не проснуться. Ничто не помешает этим амбалам удушить его во сне.
Таблетки делали свое дело. Тело расслабилось, а туман, появившийся в голове, плавно перешел в сон.
3
Проснувшись утром, Чак с удивлением увидел, что все еще жив. Это означало только одно, что господин француз все еще не решил, что с ним делать дальше. Подобное обстоятельство несколько ободряло, но, и в то же время, действовало на нервы. Ждать казни, что может быть хуже этого. Жить в ожидании конца, это, наверное, самая тяжелая психологическая пытка, которая только может существовать.