Дон переглянулся с Жераром, и увидел, что тот явно озабочен словами Крейвена.
- Что случилось потом с тем чемоданчиком, который был у твоего босса?
Чак беспомощно смотрел на своих инквизиторов.
- Абсолютно не помню.
ГЛАВА 33
СЫВОРОТКА ПРАВДЫ ИЛИ ГИПНОЗ?
1
Когда они покидали номер Чака, Жерар явно был озадачен. Но он не терял присутствие духа. По крайней мере, одну вещь они выяснили. Рони Дитрих был в той лаборатории, и что-то унес в чемоданчике. А вот что он унес, и куда унес, это оставалось для Дюпона загадкой.
- Он что-то недоговаривает, - задумчиво произнес Дон.
- Да, не договаривает, - согласился Жерар.
Они медленно шли по коридору, направляясь к номеру Дюпона. Александр услужливо заторопился вперед, и открыл ключом номер.
- Одно из двух, - сказал Слейден. – Либо он скрывает, либо действительно не помнит.
Последнее казалось ему маловероятным.
- Если бы он хотел скрыть, он не рассказывал бы нам про чемоданчик, и про своего босса, - заметил Жерар, входя в свой номер.
- Тогда что же? Вы полагаете, что он действительно не помнит?
Жерар не ответил. Он остановился посреди своего шикарного номера, и неторопливо обводил его взглядом, словно бы ища что-то.
- Но ведь забыть что-то, в полном смысле этого слова, нельзя, - проговорил он.
- Нельзя, - согласился Дон. – Медики доказали, что это физически не возможно. Или умственно, не знаю, как правильно.
- Верно, - сказал Жерар. Он извлек из своего кармана сигару, и не спеша, закурил. В комнате распространился запах дорогого табака. – А значит, если дело обстоит так, как я думаю, есть возможность вытянуть из этого Крейвена правду.
- Вы имеете в виду «правдодел»? Сыворотку правды?
Жерар посмотрел на Дона так, словно тот сказал непростительную глупость.
- Думай, что ты говоришь? После твоей сыворотки правды у нас на руках может оказаться труп. У него просто может не выдержать сердце. Да к тому же сыворотка правды подействует только в том случае, если Чак знает правду, но не хочет ее говорить. Но если он не помнит? В этом случае, полагаю, никакая сыворотка не поможет.
- Тогда что же вы предлагаете? – Дон теперь не понимал, куда клонит Дюпон. А тот прошелся по комнате, сел в кресло, вальяжно закинув ногу на ногу и, не выпуская изо рта сигары, победоносно посмотрел на Слейдена.
- Гипноз, мой дорогой. Самый обыкновенный гипноз.
2
Дон и Александр переглянулись. Да, гипноз, как это Дон упустил это из виду. Он знал случаи, когда в бюро прибегали к таким методам. Правда ему самому это казалось сомнительным, но, кто знает.
- Гипноз? – переспросил он.
Жерар кивнул, и выпустил под потолок струю табачного дыма.
- Гм, конечно, можно попробовать. Хотя лично у меня этот метод не вызывает доверия.
- У тебя есть другие предложения?
- Нет, - признался Дон.
- В таком случае, нам остается только это.
- И кто будет проводить этот сеанс? – Дон уселся в кресло, напротив Жерара.
Тот поморщился.
- Ну, неужели в Лос-Анджелесе трудно найти гипнотизера?
- А если и под гипнозом нам не удастся ничего из него вытянуть?
- Вот тогда мы и будем думать дальше. А пока дело за гипнотизером.
3
Тридцатого марта в номер Чака вошли Дон Слейден и Александр. Чак, смотревший в это время телевизор, повернул голову к двери, и напрягся. Уж слишком решительным шагом вошли эти двое.
- Поехали, - сказал Дон, делая рукою знак Крейвену.
- Куда? – несмотря ни на что тот почувствовал страх. Дюпона с ними не было. Агент ФБР, начальник охраны, и двое телохранителей. Такой состав мог означать только то, что француз отдал приказ о ликвидации Чака. А эти четверо будут его палачами.
- Поедешь с нами в одно место, - приказным тоном сказал Слейден.
Чак напрягся. Теперь-то уж он не сомневался в том, что наступил его последний час. Все, сейчас его увезут в какое-нибудь пустынное место, всадят пулю в затылок, и все. А его труп найдут где-нибудь через пару лет, если вообще найдут.
Он невольно сжал правую руку в кулак. Но что он мог сделать против четырех тренированных мужчин. Случись это в былые времена, тогда еще можно было бы поспорить, кто кого. Но сейчас, когда он превратился в кашу, об этом не было и речи. Ему даже не позволяли пользоваться ножом во время еды.
- Ну, давай же, - торопил Дон. – Машина ждет.
И он сделал нетерпеливый шаг в сторону двери, словно бы ему некогда было ждать Чака, ждать, когда тот соберется.
Оба охранника медленными, угрожающими движениями двинулись к Крейвену, словно бы ожидая от того сопротивления. Чак не был трусом, но он отчаянно цеплялся за жизнь. Будь это иначе, он бы никогда не пошел на такие страдания, обрекая себя на многолетнее заключение в «психушке».