Само собой, Майкрофт остается ненадолго.
Между чередой визитов, приемами пищи и прогулками по больнице Джон зачитывает новую книгу. На этот раз «В поисках Аляски» все того же Джона Грина. Он краснеет и заикается на сцене, где кому-то отсасывают, и Шерлок смеется, потому что сама сцена, и герои, и Джон фантастически несуразны. Эта книга короче предыдущей, и они доходят до половины прежде, чем их навещает Молли.
В качестве приветствия Шерлок называет ее по имени — и только потом понимает, что произнес «Молли». Она повзрослела за те три года, что он скрывался; все еще застенчивая и мягкая, она стала уверенней в себе (видимо, все же решила, что застенчивость и мягкость — ее стиль по жизни). Теперь ею сложнее манипулировать, но общение от этого только выигрывает. Он улыбается, довольный ее визитом и тем, что освоил новое слово.
Она вспыхивает и роняет принесенный ею букет. Он посмеивается, и она защищается, чего раньше делать бы не стала:
— А я думала — слышала — ты не можешь говорить. Афазия, верно?
Она наклоняется, чтобы собрать упавшие стебли.
Он пожимает плечами, кивает и смотрит на Джона. Джон понимает значение этого взгляда:
— Смешанная афазия, если быть точным. У него в запасе лишь несколько слов. Главная проблема в том, что он не может выражать свои мысли.
— О, — она неприятно поражена. В какой-то момент, перед тем, как заговорить с Джоном, она смотрит на Шерлока с жалостью. — Другие симптомы? Потеря памяти?
Шерлок закатывает глаза и отворачивается; может, с медицинской точки зрения он и дурачок, но его интеллект, как и прежде, на месте, и его тошнит от людей, считающих, что он отупел только потому, что больше не может объяснить, насколько тупы они сами.
Воздух наполняется напряженным молчанием. Он слышит тихое шарканье: это Молли наконец осознает свою ошибку. Но она не спешит извиняться, а он не собирается оборачиваться к ней.
— Он все еще Шерлок, Молли, — мягко констатирует Джон, окончательно ломая тишину.
— Конечно, — говорит Молли, но звучит так, будто она не верит. — Мне жаль, Шерлок; это было глупо.
Он не очень-то убежден ее словами, но, все же, позволяет себе повернуться. Толку играть в молчанку со столбом? Наказание так себе. Все равно, что лишить ужина объявившего голодовку ребенка.
Визит Молли обещает быть интересным — теперь, после того как они объяснились; она сидит на втором стуле (Джон, как всегда, развалился на том, что ближе к кровати Шерлока) и болтает. О чем? Конечно же о трупах в Бартсе. Шерлок удивлен: она подмечает небольшую деталь, которую все остальные по привычке упустили, и даже больше — дает ей объяснение.
— Окей, — Молли краснеет, заметив ухмылку Шерлока. — Она просто не могла быть хирургом. Я имею в виду не так, не с такими ногтями. Даже мне мои иногда мешают, приходится стричь их коротко, — она демонстрирует маникюр. — А с ее ногтями и скальпель не нужен.
***
Как всегда, дурные идеи приходят перед сном. Один на один с собой — сопящий на расстоянии вытянутой руки Джон не в счет — Шерлок сжимает кулаки и, зарывшись лицом в подушку, позволяет мыслям течь своим чередом. Единственный раз, когда вместо того, чтобы согнать с языка хоть что-то, он старается не издать ни звука. Радоваться тому, что смог — элементарно — назвать знакомых по именам? Он действительно жалок и заслуживает всех унизительных взглядов, адресованных ему. Он бесполезен, когда его интеллект заперт в темнице без возможности выбраться наружу. Глаза горят, плечи трясутся, и, как ни старайся контролировать дыхание — ничего не выходит; он рыдает, и это мерзко, он жалок, он ненавидит себя, ПОЧЕМУ бы ему не сдохнуть — гораздо проще и легче…
Несмотря на усилия, ему не удается лежать тихо, и Джон, который обычно просыпается от любого шороха, открывает глаза и сонно тянется к Шерлоку.
— Шерлок… Все в порядке?
Гениальный вопрос: Шерлок трясется и всхлипывает — конечно, все НЕ в порядке — но, как бы то ни было, тот отнимает лицо от подушки и с произнесенным «нет» касается руки Джона.
Джон бережно сжимает ладонь друга. « ‘Нет’ — я все ждал, когда ты это скажешь», — замечает Джон, и новый всхлип Шерлока похож скорее на смех. Хотя слезы не перестают, он, все же, немного успокаивается.
Джон вздыхает.
— Если бы я мог что-то сделать. Что угодно.
Шерлок поднимает глаза и стискивает пальцы Джона. «Ты уже делаешь», — он хочет, но не может сказать.
Что потом? Шерлок не помнит.
Кто засыпает первым? Он или Джон?
***
Шерлок снова просыпается один. Медсестра приносит завтрак.
— Не хмурьтесь! Сегодня на выписку! — нарочито-жизнерадостно сообщает она.
Это действительно отличные новости, однако Шерлок все еще ждет Джона, чтобы рассказать об этом ему одному. Он угрюмо ковыряется в тарелке с завтраком.
Джона все еще нет, когда сестра забирает Шерлока на неожиданный сеанс МРТ. Окей — неожиданный для него, тогда как все остальные, кажется, в курсе.
Никто из них не понимает смысла его взглядов и жестов, больше того — все обращаются с ним как с ребенком. Похоже, даже технологии МРТ дошли до того, что аппарат вот-вот спросит: «ВЫ П-О-Н-И-М-А-Е-Т-Е МЕНЯ, мистер Холмс?»
Он хочет Джона; Джон понимает его, Джон знает, что он не идиот.
Правда в том, что все это заставляет чувствовать себя полнейшим тупицей, и он уже на полпути к тому, чтобы признать, что не понимает элементарных инструкций — это злит еще сильнее. Он призывает всю силу духа только потому, что осознает, что чем быстрее окончится этот фарс, тем быстрее он окажется дома — это все, чего он желает с самого первого дня.
Когда он возвращается в палату, Джон уже ждет, упаковывая их вещи в армейский вещмешок. Шерлок так успокоен его присутствием, что забывает о злости и почти готов обнять Джона. Однако он ограничивается своей рукой на его плече, скупой улыбкой и рукопожатием — Джон улыбается в ответ, извиняясь за свое отсутствие.
— Прости, что исчез вот так. Думал, ты захочешь переодеться в свою одежду перед тем, как отправиться домой. Я положил ее на кровать, — он извиняется, задерживая взгляд на стопке вещей, как будто есть хоть один шанс, что Шерлок их не заметил. — Доктор Джейн придет, чтобы вместе взглянуть на результаты последнего МРТ, но потом — сразу домой, — он кривится. — Майкрофт прислал машину.
Шерлок корчит мину, разделяя чувства Джона.
Он начинает переодеваться. В Джона летит смятая пижама. Он пыхтит: «Туалет изобрели и для тебя тоже, Шерлок», — но все же ловит и складывает одежду.
Шерлок рад наконец надеть костюм; это делает его похожим на себя прежнего, и он нравится себе чуточку больше. Когда раздается стук в дверь, на Шерлоке только брюки и едва накинутая на плечи рубашка. Он кивает Джону, и когда Шерлок начинает застегивать пуговицы, тот отзывается: «Войдите».
Доктор Джейн сразу переходит к делу, показывая им снимки.
— Вы делаете заметные успехи, мистер Холмс. Эта область все еще повреждена — взгляните сюда — но отек сошел, — она делает паузу, после чего добавляет. — Более того, все, что должно было прийти в норму, теперь в полном порядке.
Шерлок тщательно переваривает новости, несмотря на то, что как раз этого он и ждал. Чего он точно не ожидал: а) увидеть Джона, сжимающего кулаки; б) увидеть Джона с выражением лица хорошо натренированного разведчика. Он наклоняет голову и не понимает ровным счетом ничего, до тех пор, пока их взгляды не встречаются. «Что опять? Что ты там задумал?» Джон не отвечает — лишь хмурится и отводит взгляд.
— Сейчас важнее всего как можно быстрее перейти к терапии, — объясняет доктор Джейн. — Следующие четыре недели станут отправной точкой в выздоровлении. Не упустите шанс. Держите ваше направление, — добавляет она, вручая Шерлоку конверт. Тот протягивает его Джону — заполнить бумаги сам он не может.
— На вашем месте, я позвонила бы сегодня же.
— Мы так и сделаем, — уверяет Джон, забирая конверт, чтобы аккуратно сложить в сумку. — Ну, Шерлок… Пора сматываться.