Обыденные для меня-прежнего вещи теперь вызывают у нашей объединенной личности шквал эмоционального любопытства. Будто я — турист, впервые увидевший заграничную диковинку. И новые знания, чужой… точнее, уже мой, новый опыт взрослой жизни. В другой стране.
И, кажется, в другом мире.
В том, другом, мире школьники выглядят куда моложе, японцы не обладают смешанно-европейской внешностью, Япония является самой безопасной страной в мире, а красивых девушек не так уж и много…
Боже! Да я даже представить себе не мог, насколько красива, оказывается, Миу Фуриндзи, пока не взглянул на нее чужими… точнее, уже своими, новыми глазами! Девушка не на шутку смутилась и оробела, когда я перед началом спарринга сусликом застыл перед ней, не в силах оторвать восхищенного взгляда от этого чуда.
— Кенчи-сан? — Осторожно поинтересовалась она. — Тебе опять нехорошо?
Нет, мне очень-очень хорошо, Миу! А то, как мило ты покраснела, все-таки разобравшись в значении эмоций, написанных у меня на лице вот такущими буквами…
Недовольный Акисамэ Коэтсуджи был вынужден прекратить поединок — новый Кенчи оказался неспособен защищаться от ТАКОГО. Во всяком случае, не сегодня. А Старейший, якобы случайно зашедший в додзе (ну, да-да, бывает, хочется попить чайку именно в додзе), расхохотался. Сверху, на балках додзе, кто-то вторил ему низким грудным контральто. За стеной тоже кто-то подхихикивал. И даже — невероятно! — из-под татами…
Пришлось мастеру кидать меня по залу додзе собственноручно.
— Кенчи! Кенчи! Ужин! Ужин! — Это уже Хонока.
— Иду!
Сирахама Мототсуги, мой отец, во время ужина был сдержано-обеспокоен:
— Кенчи, ты взрослый парень… вроде бы. Ну, да-да, взрослый. Жизнь — твоя, делаешь с ней, что хочешь… и все такое. Или как там у вас, молодых, нынче принято отмахиваться от мнения старших? Но тебе не кажется, что приходить избитым в хлам каждый день… подчеркиваю — каждый, подчеркиваю — в хлам… это перебор? Не кажется?
Тему эту отец поднимал неоднократно. Это была наша «дежурная» тема для ужина. Кто-то политику обсуждает, кто-то — успехи (или наоборот) подрастающего поколения в школе, а мы вот обсуждаем мои синяки.
— Все нормально, па, — Улыбаюсь чуть-чуть виновато. — Нормальный тренировочный процесс.
Теперь-то я знаю, что отец искренне обо мне беспокоится, а не отыгрывает (как казалось мне-прежнему до сегодняшнего дня) социальную роль «отец семейства заботливый и справедливый».
Правда, те рисованные персонажи из моей «второй» памяти мало похожи на тех людей, которых я вижу сейчас. Примерно так же, как рисованная Миу «похожа» на золотоволосую красавицу, перед которой я сегодня чуть слюну не пустил.
— Нормальный?! — Отец не выдержал и все-таки повысил голос. — Нормальный?! Сынок, мне кажется, что основная цель тренировок — становиться сильнее. А если ты вот уже год приходишь домой в синяках, значит, сильнее ты не становишься. Логично?
— Только если пользоваться обывательской логикой, пап.
Сказал это и тут же наткнулся на очень внимательный взгляд из-под черной челки.
Саори Сирахама, моя матушка… стройная и миниатюрная. Волшебно красивая и изящная. К сыновей любви примешивалось и вполне понятное восхищение взрослого мужчины… И сейчас она смотрела на меня… странно. Почему? Прошлые беседы были далеки от столь спокойных, как сегодня — я-прежний срывался, грубил… как и положено подростку. Сейчас-то я понимаю всю глупость и инфантильность своего поведения… Может быть это ее и насторожило?
— Как интересно, сынок, — Пропела она, успокаивающе погладив отца по плечу. Тот чуть удивился, но инициативу в разговоре отдал матери.
Вот, кстати, задачка. С сегодняшнего дня я стал резче и ярче распознавать чужие эмоции. Отец в данный момент раздосадован, обеспокоен, чуть-чуть удивлен, чуть-чуть рад (чему?). А вот мать… мать агрессивна, напряжена и собрана.
И это гораздо опаснее, чем неудовольствие отца, ведь мама у меня — Дракон!
— Как интересно, сынок… И какая же логика объяснит нам ежедневное появление свежих синяков и шишек?
— Интенсивность тренировок тоже должна возрастать. — Пожал я плечами, размышляя о причинах того, что я увидел в эмоциях матери… а точнее не увидел. — И если синяки появлялись от одних нагрузок месяц назад, то сейчас они появляются уже совсем от других нагрузок, которые за это время возросли.
— Хм… не могу не согласиться — некоторая логика, действительно, прослеживается…, - Легкое удивление, такое же незначительное чувство вины, досада… напряженность, кстати, ушла. — Получается, ты будешь приходить весь израненный и через год, и через пять лет?