— Слушаюсь, Ма-доно!
— И пригласи технического директора… и — он же баран бараном — пусть возьмет с собой кого-нибудь шарящего из ребят, занимающихся «Счастливчиком». И пригласи Ма Ренку… У нее же завтра эфира, кажется, нет? Вот и отлично.
— Слушаюсь, Ма-доно!
— Спасибо, девочка! Чтоб я без тебя делал!
— Держали бы ресторан «Пекин», Ма-доно!
— … И все такая же вредная…
— М-м-м… просто изумительно! — Акисамэ. — Вкус — специфический!
— Даже… птичку… не… жалко…
— Ап-па-а-а-а…
— Ну… сойдет. Под пивко — так вааще!
— Ха! Фирма веников не вяжет! Кэнсэй сказал — Кэнсэй сделал! Сказал, что будет «Утка по-пекински» — значит, это будет «Утка по-пекински»! Молодежь, а вы чего молчите?
Ма Кэнсэй сиял. Царственным взором, подбоченясь, он важно осматривал стол, за которым сейчас собралось все Редзинпаку и дегустировало, действительно, вкуснейшее блюдо из утки.
— Утка великолепна, Кэнсэй! Добавление тмина и лимона — просто гениально!
— Ну, дык… Кенчи? А ты чего молчишь? Неужели Миу вкуснее готовит?
Вопрос, заданный Кэнсэем был сложным и провокационным… Что-то вроде, «а кого ты больше любишь — маму или папу?»
— Утка по-пекински, Ма-сэнсэй, получилась очень вкусной! До следующей готовки Миу-сан я буду помнить ее волшебный вкус!
За столом воцарилась тишина…
— А ведь неплохо! — Пробормотал Акисамэ, выуживая из-за пазухи свой коммуникатор.
— Выкрутился… шкет. — Сигурэ «втянулась» в потолок.
— Хо-хо… Видишь, Кэнсэй! Всем понравилась твоя готовка! Думаю, никто не будет против, если по выходным Ма Кэнсей будет радовать нас такими вот блюдами?
— Я — за! — Для наглядности Акисамэ поднял обе руки.
— Поддерживаю!
— Кэнсэй — повара. Харасо, насяльника!
— Пусть… готовит… уточек… — Послышалось из-за моей спины.
Кажется, это был один из редчайших случаев — Кэнсэй не знал, что ответить… С одной стороны его готовку все нахваливали, а с другой — каждые выходные…
— Я с удовольствием буду помогать на кухне! — Добила Миу. — Столько нового из китайской кухни узнаю!
А потом сзади раздалось — пф! — и что-то ужалило меня в шею.
— Сигурэ! Ты чего?! — Забеспокоилась Миу.
— Поможешь… раздеть? Как в прошлый… раз…
Не понял — что это за стыдливое смущение в эмоциях Миу?!
Дальше я уже не слышал, ухнув куда-то вниз, в вязкую вибрирующую темноту.
«Тренировочный процесс» продолжался…
Если бы существовало искусство быстрого и четкого выхода из бессознательного состояния — какое-нибудь там «аут-дзюцу» или «амнезия-до» — то я уже, несомненно, был бы мастером третьего, а то и четвертого дана! Во всяком случае «первое мастерское ката» — выход из беспамятства — я выполняю за секунду!
Привычка, вбитая в меня Сигурэ (я считаю, что если Хаято Фуриндзи — сверхчеловек, то Косака Сигурэ — суперженщина: привить мне такой рефлекс всего за пару месяцев исключительно с помощью цоканья языком! — это какая-то суперспособность!) заставила, не открывая глаз и не двигаясь, быстро вникнуть в окружающую обстановку.
М-да, могло бы быть, конечно, и лучше. Но — не будем гневить Ками этого мира! — могло быть и гораздо-гораздо-гораздо хуже! Зная мастеров Редзинпаку…
Полулежу на земле, прислоненный к чему-то… предположительно, к стволу дерева. Вокруг лес и ближе ста метров отсутствуют живые разумные существа. Ночь (ощущения мастера аут-дзуцу утверждают, что провалялся я без сознания часа три-четыре), холодный ветер. Температура — где-то за минус. Не такой большой, но — минус. Да еще и с ветром…
А теперь — откроем глазки…
Самое печальное, что это — не сон и не активация. Я вполне себя осознаю. На всякий случай посмотрел руки, ущипнул за щеку…
Ой-ёй-ёй! Ну, мастера! Ну, удружили! Жопа-то какая!
Самое главное и печальное — вокруг снег! И это не японский снег, идущий один день в году и тающий в течение одних-двух суток. Этому снегу уже пара недель — на него уже успели упасть ветки, сучья, кора и старые листья. Что означает, что я немного севернее Токийского Залива… километров эдак на тысячу… Как бы не в родных краях. Сколько там от Токио до Владивостока? Как раз тысяча «кэмэ» и получается.
Меня переодели. И одежда соответствует погоде: на ногах светлые ботинки с высокими берцами. Белые из крепкой плотной ткани брюки на подтяжках. Низ брюк присборен и плотно обжимает берцы в районе щиколоток. Ну, правильно — снег. Хоть и неглубокий.
Верх — белая дутая куртка «аляска». Теплая и мягкая. Очень удобная. И ткань хорошая — не шуршит. Под курткой — свитер на молнии. Флис, кажется. Тоже белый. Под свитером — провел рукой — что-то сильно обтягивающее скользкое… термобелье?