- Мы оба в твоем нижнем белье, - после длительного молчания прошептала Нора.
- Могло быть хуже. Мы оба могли быть в твоем нижнем белье.
Она улыбнулась, зная, что чувство чистоты и безопасности, ей вновь подарило близкое присутствие Уесли, нежели принятие ванны. Когда Сорен касался Норы, она становилась его. Когда Уесли касался ее, она становилась собой. От груди парня, Нора пробралась к его руке. У него было вдвое больше мышц, чем у нее. Он мог причинить кому-нибудь боль дважды сильнее той, что причиняла она. Однако, Нора наверняка знала, что он никогда этого не сделает, разве только пытаясь защитить другого. Ей посчастливилось увидеть это своими собственными глазами.
- Уес, - позвала она, чувствуя, как проваливалась в сон.
- Что, Нор?
Я люблю тебя, подумала она, но не произнесла этого вслух.
- Спасибо за ванну.
Глава 28
К тому времени, когда на следующее утро Нора скатилась со своей кровати, Уесли успел уйти. Утро? - подумала она и глянула на часы. Было уже после полудня.
Выпутавшись из простыней, Нора подошла к шкафу и окинула взглядом его содержимое. Сегодня она сделает то, что делала только раз в году – оденется консервативно. Нора достала свою единственную юбку ниже колена, свою единственную пару туфель на низком каблуке, и свою единственную блузу, фасон которой не предусматривал выставление на показ каждого дюйма ложбинки между ее грудей. Она даже нашла нить жемчуга, когда-то преподнесенную ей бабушкой в качестве подарка, и надела ее. Нора собрала волосы наверх, изо всех сил усмиряя волнистую шевелюру, и нанесла лишь половину обычно используемой косметики. Сегодня она собиралась в церковь. Направляясь туда, Нора противостояла двум демонам – желанию и страху, которые именно в этот день, из года в год ее посещали.
В начале четвертого, она припарковалась у Католической церкви "Пресвятое Сердце". Здесь ее крестили, когда она была еще младенцем, здесь проходило ее Первое Причастие, и более восемнадцати лет назад, здесь она впервые увидела Сорена.
Под его наблюдением, церковь процветала. После Сорена, количество прихожан "Пресвятого Сердца", едва составлявшее порядка сотни человек, утроилось. Только прибывший, красивый, двадцатидевятилетний полиглот, являл собой полную противоположность обычному священнику, будучи эрудированным, остроумным и обворожительным. В течение последних двадцати лет, двое предыдущих священников из соседней епархии, освобождались от обязанностей из-за обвинений в сексуальных домогательствах. В эту же церковь, родители-католики возили своих детей толпами. Они знали, что Отцу С. можно доверять. И, несмотря на то, кем был Сорен за закрытыми дверьми, Нора не сомневалась в правильности поступков таких родителей.
Пройдя через ворота "Пресвятого Сердца", она нашла забавным, как мало из проведенного здесь детства ей помнилось. Даже Отец Грег, предшественник Сорена мелькал в ее сознании лишь мимолетным воспоминанием о доброте старца. Но в одно воскресенье, когда ей было пятнадцать, явился ОН, словно Благовещение; казалось, будто Сам Господь Бог окликнул ее по имени.
Остановившись в фойе, Нора оглянулась. Фойе… Сорен всегда поправлял ее, когда она его так называла.
- Это нартекс, Элеонор, - говорил он, скрывая улыбку, - не фойе.
В следующие раз, в его присутствии, она назвала это место "вестибюлем".
Посмотрев по сторонам, Нора попыталась пробраться сквозь тысячи, обрушившихся на нее, картинок из прошлого. В углу прохода она увидела небольшую раку Девы Марии с горящими под ней свечами. Встав возле раки, Нора закрыла глаза, и вспомнила…
Ей было шестнадцать, почти семнадцать, и у нее была лучшая и единственная подруга по имени Джордан. Замкнутая и робкая, она даже не представляла, что обладала потрясающей красотой, которая не бросалась в глаза. Они ходили в одну католическую школу, и посещали почти одни и те же занятия – кроме английского в заключительный год. Нора занималась в продвинутой группе, тогда как Джордан, в отличие от будущей писательницы, довольствовалась менее требовательным учителем. Она никогда не забудет мертвецки-бледное лицо своей подруги, после очередного учебного дня. Норе потребовалось трое суток, чтобы вытянуть из нее причину – учитель Джордан по английскому, женатый мужчина, разменявший пятый десяток, оставив ее после занятий, сунул руку ей под юбку. Он предложил Джордан отличный балл по своему предмету, в обмен на очевидное. Придя в ярость, Нора грозилась до смерти забить его своими голыми руками. Но Джордан рыдала, боясь того, что ей никто не поможет, никто не поверит. Ко всему прочему, учитель также являлся баскетбольным тренером, у команды которого намечался лучший сезон в году. Джордан заставила свою подругу поклясться, что она не сообщит об этом в школу, в ответ Нора заставила ее поклясться, что она расскажет обо всем Отцу С. По сегодняшний день, она не знала, что Сорен сказал или сделал. Единственное, что было известно Норе, что в пятницу он отправился в их школу, а в понедельник учителя уже не было.