Усмехается и целует в щёку. Губы скользят вниз к шее, оставляя после себя горящую дорожку на коже. Стягивает с плеча плед, в который я завернулась. Вещи валяются на полу в прихожей. И у нас всё по новой.
На следующий день приехала мать Рона с его маленькой сестричкой. Диана типичная англичанка, таких в толпе увидишь — сразу скажешь, откуда она. Среднего роста с неброской внешностью. Светлые с рыжиной волосы, глаза цвета алюминия, холодные, смотрят с подозрением.
Малышка Бэлла только войдя, уставилась на меня широко раскрытыми глазами, вцепившись в руку матери. Только это не страх, а интерес. Живой детский интерес, как будто ты встретил героя своей любимой сказки вживую.
— Мам, она как принцесса из мультфильма,- шепчет девочка еле слышно матери. — У неё такие волосы… длинные!
— Нет, милая, она не принцесса…- резко отвечает Диана.
«…скорее ведьма»,- продолжаю я у себя в голове её слова, которые она не смогла подобрать или не досказала.
— Бэлла, познакомься. Это Сельванна, моя девушка, — подхватывает Рон сестричку на руки.
— А можно погладить?- робко спрашивает девочка разрешения прикоснуться к волосам.
У неё жиденькие русые косички, как мышиные хвостики.
— Конечно,- улыбаясь, даю разрешение.
Ребенок с восторгом гладит по моим волосам. В глазах столько счастья и улыбка до ушей.
После ужина, который мы с Роном готовили сами к их приезду, я уже сижу на диване с кучей резиночек и бантиков на голове. Бэлла играет в парикмахера. Главное, потом расчесать всё, что она мне накрутила.
Мои родители хотели третьего ребенка, но после рождения Стаськи у мамы возникли какие-то проблемы, так что все попытки родить мальчика были тщетны. Жаль… Я была бы не против, чтобы у меня был маленький брат… Но и сестрёнке тоже.
— Белла, пора спать,- командует Диана.
Строго слишком. Нельзя своё недовольство перекидывать на детей.
— А можно Сэл мне расскажет сказку на ночь?- куксится девочка.
Мать Рона бросает на меня неприятный взгляд, не по себе становится, но позволяет.
— Какую сказку ты хочешь послушать?- укладываю её в постель, накрывая одеялом.
— Не знаю… А какая у тебя любимая?- ерзает в кровати.
— У меня? Ммм… Русалочка. Только она грустная.
— Я не знаю грустной сказки о Русалочке. Расскажи,- хлопает в ладоши.
— Хорошо. Только ты сначала закрываешь глаза.
Она молча и улыбаясь, зажмуривает глаза.
Я устраиваюсь в ногах и начинаю рассказ. Медленно, как учили на занятиях. На середине повествования девочка засыпает. Ну, и, слава Богу! Не хотелось ей рассказывать, что Русалочка погибла от безответной любви.
Выйдя из комнаты, я услышала, как Рон и Диана ругаются на кухне. Я встаю у стены так, чтоб меня не было видно.
— Мам, тебе не нравится Сэл, но моего отношения к ней это не изменит. Я её люблю! — говорит резко, вышагивая из угла в угол. — И когда она окончит университет, то переедет ко мне, хочешь ты того или нет.
— Не подходит она тебе,- старается не повышать голос Диана. — Я тебе уже говорила. Богатая и избалованная. От скуки черти что вытворяет! Ты понимаешь, что это каждый раз будет пятном на твоей репутации!
— Репутация? Я что королевских кровей? Да плевать я на неё хотел, эту репутацию! — срывается Рон.
— Ты так долго всего этого добивался…
— Знаю! Я брался за всё, что мне предлагали, чтобы вырваться из той нищеты, в которой мы жили. Чтобы я мог сейчас купить себе всё, что захочу, а не как в детстве, когда не было денег даже на лишние ботинки. Я сделал всё, чтобы и вы ни в чём не нуждались. Так может я заслужил хотя бы капельку счастья⁈ Я много не прошу — посмотри на неё другими глазами. Даже Бэлла её приняла,- махнул рукой в сторону спальни.
— Бэлла — ребёнок. Она для неё, как фея из сказки — красивая и с длинными волосами.
Я устала стоять и слушать, как шпион. Подхожу и прислоняюсь к дверному косяку.
— Я вашей любви не прошу,- холодно кидаю в неё словами.- Но иногда нужно думать сердцем, а не головой. Я переночую в отеле,- обращаюсь уже к Рону.
Ухожу в прихожую, достаю свою куртку из шкафа.
— Какой отель? Сэл, ты не можешь уйти!- догоняет меня у двери, рывком разворачивая к себе.
Хватает руками за лицо и пристально смотрит в глаза.
— Ты знаешь, где меня искать,- вырываюсь из его рук и выхожу.
Перелетая через ступеньку, выбегаю на улицу. Рон следом.
— Сэл, стой! Не уходи, пожалуйста!
— Рон, нам с твоей мамой, пока мы не найдем общего языка, в одной квартире тесно. Поэтому я поеду в отель…
— Нет! — хватает меня за талию.- Так нельзя. Я как будто тебя выгоняю…
— Я сама ухожу,- подношу руку к его щеке и глажу. Колется. Припадаю к его губам с поцелуем. — Я вернусь днём,- шепчу ему в губы, отрываясь от него.
Разговора с Дианой у нас так и не получилось. Через пару дней они уехали домой, а ещё через пару улетела к себе я. Всё это время между нами с Роном было какое-то напряжение. Но он пообещал прилететь через три недели в Москву сам, получит разрешение на въезд к этому времени.
Шереметьево.
Москва встречает теплой погодой, не то, что моросящий дождь в Лондоне на прощание. Весна… Обожаю, это время года, когда вокруг всё покрывается свежей зеленью и цветами.
На стоянке таксист грузит мой чемодан в багажник, а я стою рядом, прижимая медведя к себе. В кармане вибрирует телефон. На дисплее высвечивается «Антонио».
— Привет, братишка! — отвечаю на звонок.
— Привет!- слышу на том конце потерянный голос. — Ты уже в Москве? Не мог до тебя дозвониться…
Странное чувство сжимает всё внутри.
— Да, только прилетела… Что случилось, Антон? — сдавленным от предчувствия голосом говорю ему.
— Держись, sister… Тут такое дело…
— Не тяни!
— Твои родители со Стаськой утром в аварию попали…- не своим голосом произнес он эту фразу.- Отец и мать насмерть, Настю врачи по запчастям в операционной собирают.
Я почувствовала резкую боль где-то в районе солнечного сплетения, как будто кто-то воткнул нож и повернул его. Из рук всё вывалилось, а в глазах потемнело. Горло сдавил спазм, я не могла не дышать, не говорить. Сквозь туман видела, как у меня что-то спрашивает таксист, но в голове только стучит " отец и мать насмерть".
Нееет! Это всё чья-то дурацкая шутка!
Глава 33
Саунд: Crash Ира(Я ) — Ангелы здесь больше не живут
Всю неделю я существовала как в вакууме. Кто-то приходил, уходил, что-то говорили, соболезновали, но для меня они были словно картинки в журнале, который быстро листаешь от скуки, даже не запоминая, что там.
Боли не было, была пустота… Холодная и бескрайняя бездна внутри… Будто из меня вынули душу и лишили всех чувств. Я могла молча сидеть и смотреть в одну точку часами, не думая ни о чём. Все мысли куда-то улетучились.
Слёз тоже не было, даже на похоронах. Я просто смотрела на бледные лица родителей и не верила. Мне казалось, что они сейчас откроют глаза, встанут, и мы поедем домой. Но этого не случилось…
Я наблюдала, как их тела в гробах предают земле, будто со стороны. Потом были поминки. Опять слова соболезнования, кто-то предлагал свою помощь. Я только качала головой. За все дни я, наверное, и десятка слов не произнесла.
Бабушка тоже в больнице… У неё случился сердечный приступ от новостей. К ней пускают ненадолго днём, после каждого моего визита ей плохо, а мы и не говорим почти. Просто сидим и молчим, но понимаем трагедию каждого по глазам.
Спать я не могла. Ночи проводила у дверей палаты реанимации в больнице. Просто сидела и разглядывала стену напротив. Сначала меня пытались выгнать, говорили, что не нужно здесь находиться, меня к сестре всё равно не пустят. Потом махнули рукой…
В конце концов, врач сжалился и пустил на пять минут. Стаська лежала вся в трубках и проводах. С какой-то стороны она счастливый человек — она не знает, что мамы и папы больше нет. А с другой…