— Пошли со мной, — грубо приказала она.
— Что? — Хэтер не могла прийти в себя от изумления. — Его нельзя оставлять в таком состоянии.
— Тебе позволили пообщаться с ним. Чего еще ты ожидала? Что мы перевяжем его раны и отпустим вас двоих на все четыре стороны? — Рита рассмеялась. Ее мелодичный смех удивительно контрастировал с резким, неприятным голосом. — Ну нет.
— Но ведь это несправедливо!
— Справедливость? — на лице Риты появилось злобное выражение. — Где она, эта справедливость? Или, может быть, справедливо то, что нас лишили родины? Что наши женщины и дети умирают от голода? Что наших мужей пытают и убивают сионистские свиньи? — она яростно мотнула головой. — Нет. Не смей даже упоминать в разговоре со мной о справедливости. Ее не существует в этом мире!
— Пусть кто-нибудь... а-а-а!
Рита, увидев, что слова не действуют на Хэтер, крепко схватила ее за руку и потащила за собой.
— Довольно! Пошевеливайся!
Эль-Калаам неторопливо приблизился к ним.
— В чем дело? — он переводил взгляд то на Хэтер, то на Риту. — Я отдал простой приказ и полагал, что не составит труда его выполнение.
— Я выполняю его, — возразила Рита. — Она просто...
— Дай-ка ее сюда..., — начал было он.
— Негодяй! — Хэтер сорвалась на крик. — Мерзавец. Поступить так с...
Стремительным движением, похожим на прыжок змеи, Эль-Калаам кинулся к ней и в бешенстве оторвал ее от земли.
— Сука! — заорал он точно сумасшедший. — Что ты пытаешься сделать?
— Стоп! — завопил Марион, выпрыгнув из кресла. — Стоп. — Он бросился вперед мимо расступившихся актеров. — Черт возьми, Джордж, какая муха тебя укусила? — Широко расставив руки, он старался оградить Дайну от Джорджа Алтавоса, игравшего Эль-Калаама. — Джордж...!
— Зачем эта сука выдумывает новые реплики в мой адрес?
Между ними тремя завязалась потасовка, в то время как все остальные стояли неподвижно, точно каменные изваяния, ожидая, чем закончится дело. В комнате прошелестел тихий шепоток, однако кому он принадлежал разобрать было невозможно.
— Это моя сцена! — вопил Джордж, яростно вцепившись в Мариона. — Вот как, значит, мы ее отрепетировали! Она добавляет реплики...
— Да успокойся ты, наконец, ради всего святого! — пытался урезонить его Марион.
Трудно было сказать, как все обернется, если б в схватку не вмешалась Ясмин, исполнявшая роль Риты. Она с такой силой вклинилась между Дайной и Джорджем, что Мариону поневоле пришлось выпустить последнего из своих не слишком нежных объятий, чтобы удержаться на ногах.
— Ясмин, — отдуваясь, произнес он, и темноволосая девушка, поняв его без лишних слов, подхватила Дайну под локоть и потащила ее с площадки прочь, остановившись, только когда возмущенные вопли Джорджа перестали достигать их ушей.
— Вот, сволочь! — Дайна вырвалась из рук Ясмин и принялась растирать плечо. — Он ударил меня по-настоящему! Он, что, и впрямь рехнулся?
В этот момент к ним подбежал запыхавшийся помощник режиссера Дон Хоугланд.
— Я жалею о случившемся. Дайна, — начал он. — То, что сделал Джордж нельзя оправдать..., — он покачал головой. — Я хочу, чтоб ты знала, Марион сейчас беседует с ним...
— Ага, — язвительно заметила Дайна, — и вне всяких сомнений держит перед ним точно такую же речь.
Хоугланд слегка улыбнулся в ответ на ее слова. Кларк приглашал этого ирландца для работы над каждым из своих проектов. Причина подобного постоянства была очевидна и заключалась в необычайной красноречивости Дона — незаменимом качестве с точки зрения Мариона.
— Ты ошибаешься. Дайна, — сказал он, понижая голос и притрагиваясь к ее плечу жестом доброго дядюшки. — Все как раз наоборот. Марион вне себя: твои импровизационные реплики показались ему великолепными. Я думал, что он собирается задушить Джорджа на месте. — Хоугланд похлопал ее по руке. — Не переживай. На сегодня работа закончена, а завтра это недоразумение забудется, и все встанет на свои места.
— Хорошо бы Джордж к тому времени прочистил себе мозги.
Хоугланд вновь улыбнулся.
— Марион позаботится об этом, — он повернулся, собираясь уходить. — Пусть тебя ничего не тревожит.
— Ты в порядке? — спросила Ясмин, когда они остались вдвоем.
Дайна посмотрела на нее так, словно видела впервые.
— О, да. Конечно, — она улыбнулась. — Спасибо за то, что помогла разнять нас.
Ясмин махнула рукой.
— Не стоит благодарности. Мне кажется, что я виновата в том, что произошло сегодня. Мне очень жаль.
— Ты хочешь сказать, что это повторится снова? — Дайна пристально посмотрела на собеседницу.
— Не знаю. Отчасти это зависит от меня. — Ясмин кивнула головой, как бы подтверждая свои слова. — Давай выберемся отсюда на свежий воздух. У меня такое ощущение, что здешняя атмосфера по-прежнему отравлена злобой.
Они пересекли полутемный световой павильон, перешагивая через многочисленные кабели и обходя нагроможденную повсюду аппаратуру. Яркий солнечный свет ослепил их, когда, открыв тяжелую металлическую дверь, они очутились на улице. Они побрели вниз к стоянке машин.
— Мой трейлер или твой?
Дайна улыбнулась.
— Я не прочь выпить кофе, хотя здесь его отвратительно варят, — она указала пальцем на здоровенный фургон с окошками, в которых продавали всевозможные закуски и напитки.
Взяв пластиковые стаканчики с горячим кофе, они отошли в тень и некоторое время молча наблюдали за бесконечным потоком актеров, направлявшихся в костюмерную из нее.
— Дело в том, — сказала, наконец, Ясмин, — что у нас с Джорджем все кончено. Я съехала от него вчера вечером.
Дайна, как и все остальные, знала, что Джордж и Ясмин живут вместе.
— Что случилось?
Ясмин поежилась.
— Я сыта им по горло. Его вечные стоны и жалобы, непроходящие комплексы относительно его старения, выпадения волос... «Кому достаются все главные роли?» — произнесла она, подражая голосу Джорджа. Она взглянула на Дайну, затем на забитую стоянку и, в конце концов, уставилась в свой стакан. — Черт возьми, — выругалась она и отбросила его в сторону. — Я сама не знаю, зачем вру. Должно быть, по привычке.
Дайна взглянула на неё.
— Ты не должна объясняться передо мной, Ясмин.
Та улыбнулась.
— Возможно. Но я должна объясниться перед собой, — она нервно ухватилась за железные перила. — Правда состоит в том, что мы — я и Джордж — заключили сделку. По крайней мере, я считала ее таковой. Он хотел переспать со мной, а я — получить эту роль в «Хэтер Дуэлл», — она вновь поежилась. — Все просто, не правда ли? Такое случается с каждым. Мы оба выиграли. — Она вздохнула. — Я не хотела, чтобы кто-то пострадал.
— В конце концов, ты ведь не подписывала контракта с ним. Я хочу сказать, что люди — это люди. У них есть чувства, и бывает, что, говоря о чем-то, они действительно верят в это. Однако ничто не вечно, и мы сделаны не из камня.
— Во всяком случае, это можно с уверенностью сказать о Джордже, — в голосе Ясмин послышалась грусть. — Я только сейчас поняла, как сильно обидела его. Я не хотела, но так вышло. Словно мы оба потеряли контроль над собой.
— Какие чувства ты испытываешь к нему на самом деле? — поинтересовалась Дайна, внезапно подумав о Рубенсе.
— Это как раз хуже всего. Я не знаю. Тебе, как женщине, я могу сказать, что делала все, что от меня требовалось. Ты ведь знаешь, что наш арсенал отличается от их, — она нервно рассмеялась. — Единственная проблема состоит в том, что я не бесчувственная шлюха. Я по-прежнему хорошо отношусь к нему.
— В таком случае единственное, что ты можешь сделать, это рассказать ему о своих чувствах.
— Он не станет слушать меня теперь.
— Тогда это навсегда останется лежать грузом на твоей совести. Ты хочешь, чтоб так было?
— Бедный Джордж, — Ясмин прищурилась, глядя против лучей палящего солнца. Вдруг они обе замолчали. Их внимание привлекло внезапное появление огромного шикарного лимузина, который, подъехав к стоянке, свернул и направился прямо к ним. Необычный автомобиль был полностью, включая окна, прозрачные только изнутри, выкрашен в серебристый цвет. Многие из сновавших вокруг людей прервали свои занятия и с любопытством уставились на машину, теряясь в догадках относительно ее владельца.