— Ты очнулся, сионист? — Он принялся наотмашь хлестать Бока по щекам, пока они не порозовели. — Да, теперь я вижу, что ты очнулся. — Подняв голову, он бросил мгновенный взгляд на Сюзан. — Твоя подруга тоже здесь. Я подумал, что будет только справедливо, если в подобный момент вы окажетесь вместе.
— Что значит в подобный момент? — спросила Сюзан. Ее глаза дико вращались. — Что еще вы собираетесь сделать с ним? — Она начала всхлипывать.
Эль-Калаам ущипнул Бока, от чего взгляд того приобрел более осмысленное выражение.
— Твой поезд, Бок, уже ушел. Твое упрямство заставило нас перешагнуть через все границы. Теперь ответственность за последующие события ложится на тебя. Наша совесть чиста.
— На твоих руках уже слишком много крови, — пробормотал Бок. — Слишком много.
— Хватит болтать. Лучше разуй глаза пошире.
Бок медленно повернул голову, и его глаза расширились.
— Сюзан, — выдохнул он. — Что она делает здесь? — Он пришел в страшное возбуждение.
— Она собирается помочь нам устроить небольшое представление.
— Нет, — голова Бока качнулась в сторону. — Нет, только не Сюзан.
— Послушай, Бок, — сказал Эль-Калаам. — Негоже вести себя так. Ведь представление предназначено именно для тебя.
— Нет. — Бок, отчаянно мотал головой. — Нет, нет, нет. — Его голос звучал все более пронзительно.
На руках и груди Сюзан краснели отпечатки, оставленные пальцами Фесси. По знаку Эль-Калаама он, положив ладони на плечи девушки, заставил ее опуститься на колени. Затем он вытащил пистолет и направил оружие на нее. Бок зарыдал.
— Ради всего святого, — взмолилась Хэтер.
— Заткнись, — оборвал ее Эль-Калаам угрожающим тоном.
Фесси смотрел вниз, не сводя глаз с макушки Сюзан.
— Ты видишь, что сейчас произойдет. Бок, — промолвил Эль-Калаам. — Вот что твое упрямство навлекло на голову близкой тебе женщины.
Где-то на вилле зазвонил телефон. Рита, повинуясь жесту Эль-Калаама, направилась к аппарату, стоявшему возле опрокинутой кровати. Сюзан жалобно плакала. Фесси с такой силой сжал ее плечо, что она громко вскрикнула. На заднем плане Рита разговаривала по телефону приглушенным голосом.
— С ней произойдет то же, что и с тобой. Она ослабеет, потом потеряет сознание, а когда очнется — все начнется заново. — Фесси заключил шею девушки в тиски между большим и указательным пальцами.
— Эль-Калаам, — раздался голос Риты. Все замерли на своих местах. — Премьер-министр на проводе. — Эль-Калаам даже не шелохнулся и не отвел взгляда от разворачивающейся гротесковой сцены. — Уже шесть часов, — тихо, но отчетливо произнесла Рита. — Последний срок освобождения наших братьев прошел.
— Чего хочет пират? — Его лицо приобрело безжалостное выражение.
— Он хочет получить отсрочку, — ответила Рита. — Там возникли какие-то проблемы. Он хочет поговорить с тобой. Он уверяет, что...
— Передай ему, — сказал Эль-Калаам с нарочитым спокойствием, — пусть ищет старые фотографии.
— Ты не хочешь по..., — начала было Рита, держа в руках трубку.
— Передай ему мои слова и повесь трубку.
Рита выполнила приказ.
Бок, все это время глядевший то на Сюзан, то на Эль-Калаама, застонал. Ему опять сделалось плохо.
Отвращение и ненависть исказили черты лица Эль-Калаама, молча наблюдавшего за промышленником, корчившемся в судорогах на полу у его ног.
— Нам от него больше нет никакого проку, — проговорил он наконец. — Разве что с его помощью мы можем преподать пирату урок.
Он потянулся к массивной кобуре, висевшей у него на левом бедре, и, достав оттуда армейский автоматический пистолет 45 калибра, переложил его в левую руку. Потом он вывел Хэтер на середину комнаты, так что она очутилась прямо перед телом Бока.
— Рита, — рявкнул он. — Приставь пистолет к голове этой женщины.
Рита, приблизившись к Хэтер, прислонила дуло своего пистолета к ее правому виску. Рот Хэтер открылся; ее начало трясти.
— Теперь, убийца кроликов, — сказал Эль-Калаам, — мы проверим, из чего ты слеплена на самом деле. — Он осторожно вложил в ладонь Хэтер свой пистолет и загнул ее пальцы один за другим вокруг рукоятки. — Твой муж хотел заключить со мной пари. Он сказал, будто ты умеешь стрелять. Ты ведь охотник, не так ли? Ладно. Все, что ты должна сделать, это нажать на курок. — Он придвинулся еще ближе к ней. — Смотри, тебе даже не нужно целиться.
Хэтер молча смотрела вниз на тяжелый пистолет, зажатый в ее ладони.
— Положи палец на курок, — сказал Эль-Калаам почти нежно. — Твой муж сказал, что ты знаешь, как обращаться с оружием. Не хочешь же ты выставить его перед нами лжецом?
— Джеймс никогда не лжет, — ответила она. Ее указательный палец лег на спусковой крючок.
Эль-Калаам, взявшись одной рукой за дуло пистолета, чуть приподнял его, направляя в ямочку на переносице Бока. Хэтер перевела взгляд на блестящее от пота лицо промышленника. Его дико вытаращенные глаза уставились на нее, и он издал странный горловой хриплый звук.
— Нажми на курок, Хэтер, — повторил Эль-Калаам. В первый раз он назвал ее по имени, и она от неожиданности вздрогнула. — Представь, что это просто испуганный кролик, попавшийся тебе на глаза. Ты ведь убила немало их.
Хэтер медленно зажмурила глаза, в уголках которых застыли слезинки, сверкавшие в резком неприятном свете. Задрожав, они по очереди скатились по ее бледным щекам.
— Сколько кроликов ты убила за свою жизнь, Хэтер? — голос Эль-Калаама сделался еще мягче. Он словно превратился в эдакого старого мудрого дядюшку, чьим советам следуют, не обсуждая и не задавая лишних вопросов.
— Много, — ответила она еле слышно. Глаза ее по-прежнему были крепко зажмурены; голова слегка дрожала.
— Много, — Эль-Калаам кивнул. — И всякий раз, когда очередной кролик попадал тебе на мушку, ты разве колебалась, прежде чем отобрать у него жизнь? — Хэтер молчала. Он протянул руку, показывая на Бока. — Ну так вот, перед тобой просто еще один кролик. Нарисуй в своем воображении эти круглые бессмысленные глаза и белый мех. Из него может выйти неплохое жаркое, а?
Распахнув глаза, она взглянула на Бока и задрожала всем телом.
— Я не могу. Не могу, — повторяла она.
— Ты можешь, и ты сделаешь это, — возразил Эль-Калаам. — Иначе..., — раздался громкий щелчок: Рита взвела курок своего пистолета. Хэтер вздрогнула, — ...Рите придется прикончить тебя.
Хэтер обернула пальцы левой руки вокруг правой кисти. Она держала пистолет в идеально выпрямленной руке.
— Взгляни-ка, — заметила Рита. — Она запросто может сделать это.
Хэтер увидела мишень в прорези на мушке. Бок молча смотрел на нее снизу вверх. Она потянула за курок, но в последний миг вскинула руки. Прогремел оглушительный выстрел. С потолка посыпалась штукатурка.
— Ладно, — сказал Эль-Калаам.
Хэтер опять задрожала.
Забрав у нее пистолет, Эль-Калаам направил его в голову промышленника и спустил курок. Бок рефлекторно раскинул руки в стороны: пуля попала ему в левый глаз. Кровь брызнула из раны на одежду Хэтер и Эль-Калаама. Долю секунды Бок смотрел на девушку неповрежденным глазом, затем покачнулся и упал замертво.
— В этом, — обратился Эль-Калаам к Хэтер, — и заключается разница между мною и тобой. Я знаю, когда нужно убивать, а ты — нет.
Солнце скрылось на западе, утонув в бездонной пучине Тихого океана, и его естественный свет сменился сиянием неоновых огней Лос-Анджелеса, издалека кажущимся розоватым. Где-то далеко-далеко шумели верхушки пальм и джакаранд, и к свисту ветра примешивалось низкое рычание койотов, бродивших по склону великолепных холмов.
Поблизости же раздавался треск, имитирующий автоматную стрельбу, вроде того, какой бывает во время запусков целых связок шутих и фейерверков. Ночная тьма отступала перед ярким светом мощных прожекторов, заливавшем площадку, на которой актеры массовки отрабатывали причитающиеся им деньги.
Сидя в полумраке. Дайна с каким-то странным отчуждением подумала о себе, как о главном персонаже пьесы, разворачивающейся с наступлением сумерек. Она почувствовала, как ее окутывает траурное покрывало ночи.