С боевым келпи у них отношения сложились… ну, кое-как сложились, и на том спасибо. Тварь не хотела подчиняться: вставала на дыбы и скидывала наездницу, кусалась, если повышать на неё голос, пыталась лягнуть, если русалка брала в руки ивовый хлёсткий прут. Не повиновалась приказам, шла влево вместо того, чтобы идти вправо. Ненавидела сёдла, из чего бы рыцарь их ни плела. Плвалась. Как же больно она плевалась!
И всё, абсолютно всё делала назло своей наезднице!
У других-то рыцарей таких проблем с выделенной животиной не было. Одна парочка вообще едва ли не в дёсны целовалась; что русалка, что другой келпи выглядели совершенно счастливыми. Ей со своим скакуном о подобном взаимодействии оставалось только мечтать. А уж про поцелуи и думать не столо, келпи ничего не стоило откусить за такое святотатство своей наезднице... что-нибудь.
В этот день она, как обычно, вывела своего келпи на прогулку. Ничего такого, просто очередная попытка объездить норовистое существо и остаться при этом со всеми конечностями и без синяков. Желательно.
Что самое обидное — никаких доспехов пока не выделили, ездить на морских тварях предполагалось голой. Чешуя да волосы. А зубы у келпи острые, копыта сильные, хвост опять же. Сплошное невезение.
Русалка уныло оглянулась по сторонам. Келпи завёл её на мелководье, где росли какие-то явно наземные растения. И как раз между ними она увидела какой-то блеск.
— О, гляди-ка, — окликнула она своего келпи ещё до того, как осознала, с кем говорит, — там что-то блестит. Посмотри, пожалуйста.
Келпи, что было ему несвойственно, безропотно направился к блеску и даже вытащил вещицу из воды. Шарик то ли из хрусталя, то ли из стекла скакун положил своей наезднице прямо на ладонь. Благо, длинная шея позволяла.
Русалка удивлённо смотрела то на келпи, то на шар в своей ладони. Келпи в ответ смотрел жёлтым глазом, не мигая и не отводя взгляда.
— Так с тобой… вежливо надо, что ли?!
Келпи закатил глаза и отвернулся от своей наездницы.
Иногда эти русалки бывали такими глупыми!
Обречённая править / Королева жемчуга
У тритонов-королей рождалось множество дочерей. Немудрено: у каждого правителя имелось по крайней мере по три жены из тех русалок, что были посообразительней.
Другое дело, что в большинстве своём эти принцесски подводного мира не отличались высоким умом. Они были ничем не лучше других: собирали жемчужины, сплетничали часами, выращивали потрясающие по красоте кораллы. Их хорошенькие головки оказывались забиты многочисленными мыслями о замужестве, украшениях и жизни над поверхностью воды. История Ариэль, — русалки, нашедшей своего возлюбленного среди людей, — была весьма популярна и рассказывалась принцессам вместо сказок. Как само собой разумеющееся, грустный конец быстро сменился пышной свадьбой и счастьем до гробовой доски.
Вполне естественно, что все наследницы тритонов плавали на поверхность в поисках большой любви. В ответ они обычно получали рыбацкие сети или удар веслом по пустой головушке.
Наследной принцессе было грустно и смешно слушать подобные «приключения» своих сестёр. К её великому сожалению, морские боги одарили её разумом, из-за чего обыденная русалочья жизнь казалась пресной и унылой, а разговоры — глупыми.
Она оказалась единственной из дочерей и сыновей тритона с подобным «даром». Остальные спокойно жили себе среди ярких водорослей и не задумывались о завтрашнем дне.
Естественно, что её выбрали будущей королевой. А кому ещё отдавать власть — этим дурочкам?
И также естественно, что никто не спрашивал у наследницы, хочет ли она получить корону. Русалку просто поставили перед фактом: отныне ты, дочь моря, будешь учиться как правитель, есть, как правитель, и даже дышать, как правитель.
Пришло время, и морские боги забрали короля-тритона. Наследница стала королевой.
От тяжести короны у неё болела голова, о шершавые камни трона первое время сдиралась чешуя с хвоста. Волосы, которые по обычаю королеве ни в коем случае нельзя стричь, от движения воды лезли в глаза и рот.
Подданные складывали около каменного трона свои дары, и те мешали королевскому хвосту. Правительница была узницей этих подарков и собственной власти.
Видя страдания своей монаршей родственницы, её бесчисленные братья и сёстры приносили ей самые красивые жемчужины. Они открывали свои сундуки, вытаскивая на свет редчайшие из них: розовые, зелёные, крохотные и огромные. Дарили всё то, что когда-то им самим приносило радость.