Несмотря на регулярные попытки найти объяснение для своего чуда посредством чтения соответствующей литературы, дед ничего не добился. В фольклорной литературе упоминались различные загадочные существа, русалки и кикиморы, но это ли видел Митроха тогда - на болоте? Ответа у него до сих пор не было.
- Ну, что? - спросил Митроха у Дружка. - Может, зайдешь - погреешься?
Дружок зевнул, обнажая белые крупные клыки, и отвернулся. Дед знал, что он не любит тесных помещений, поэтому и не стал настаивать. В хате было холодно, и Митроха решил растопить печь. Он зажег щепку, раскурил от нее папиросу, а затем сунул огонек в печную грубку и закрыл чугунную дверцу.
Закончив с отоплением, Митроха прошел в большую комнату, снял с гвоздя гитару, провел пальцами по струнам и тихо пропел:
- Зачеркнуть бы всю жизнь, да с начала нача-а-ать. Полететь к ненаглядной певунье свое-е-ей... Э-эх!
Нет, это все было не то. Он повесил гитару на стену, сел на диван и включил телевизор. На экране шалопута с тяжелой камерой в руках отступал перед страшным лысым позвиздом с микрофоном. Лысый наступал на камеру и грозно говорил:
- Кто знает, какие тайны скрываются прямо здесь? Кто и где видел этих волшебных существ? Чем они грозят нам? Что если эти поиски заведут человечество в трясину безвременья?
- Молчал бы лучше, - в сердцах бросил Митроха лысому позвизду. - Много ты понимаешь в волшебных существах.
Он выключил телевизор, и понял, наконец, что его по-настоящему тревожит. Это было сегодняшнее происшествие в литейной "Скорби". И главным источником тревоги были слова Силантия: "Туда - к звездам..."
Митроха встал и начал расхаживать по комнате. Печь уже начинала нагреваться и в комнате постепенно теплело.
- Если что-то я забуду, вряд ли звезды примут нас... - тихо произнес он неизвестно откуда пришедшие на ум слова. - Но что именно? Неужели - удивление?
Митроха подошел к стене и положил ладони на теплую стенку. "Так, - подумал он.- Так. Спокойно. Нужно просто спокойно, неспеша, все обдумать".
А подумать здесь было над чем. Дело в том, что Митроха понимал - любой человек может превратиться в шалапуту и даже очень легко, ведь он сам многократно наблюдал этот процесс своими собственными глазами. А вот на обратное превращение не был способен никто. Никто, кроме, похоже, Силантия Громова.
Еще работая на ЗТЛ, Митроха видел, как Силантий время от времени превращается в шалопуту и начинает перевыполнять план по отливкам. В этом состоянии он должен был, по представлениям Митрохи и оставаться. Но нет. Через некоторое время Силантий снова становился человеком. И ладно бы он проделал это один раз, ну максимум - два. Так ведь нет! На глазах Митрохи Силантий превращался из человека в шалопуту и обратно много-много раз. Вплоть до исчезновения ЗТЛ. Правда, потом он вроде бы успокоился на "Скорби", но вот вчера этот процесс как будто бы начался у него снова.
Выходило, что Силантий не простой человек, а особенный. Феномен, так сказать. Когда Силантий предложил литейщикам остаться на вторую смену и продолжить отливку ангелов, Митроха пришел в сильное волнение, а затем отправил сообщение Подкрышену. Он просто подумал, что если тот быстро приедет на фирму, процесс превращения Силантия в шалопуту можно будет остановить, или хотя бы притормозить, но тот почему-то ответил бессвязным стихотворением, и Митроха понял, что надежды на Подкрышена нету никакой.
Митроха, конечно, же, ничего не знал о теории множественности космосов и бесконечности сменных тел. Он не понимал, что никто на самом деле не превращается ни в шалопут, ни в позвиздов. Просто единое сознание этих сменных тел отправляется путешествовать по другим своим телам, вот и все. Таким образом, быстрое увеличение количества шалапут на какой-нибудь конкретной планете - это, не какой-то там кризис, или даже перестройка, а самый естественный космический процесс. Митроха, конечно, об этом ничего знать не мог, а потому и судил обо всем со своей колокольни.
Еще Митроху настораживала постоянно упоминаемая Силантием красивая баба. "А что, если Силантий тоже что-то видел? - думал Митроха, поглаживая теплую стенку печки. - А может у него шашни с какой-нибудь огненной русалкой? Которая является ему прямо из кипящего металла и манит его к себе? А что если он крутит любовь с какой-нибудь чугунной кикиморой?"
Митроха отошел от печки и принялся снова расхаживать по комнате, изредка поглядывая на свое отражение в пустом телевизоре. "А что если подойти к нему и спросить прямо: "Силя, ты тоже видел кикимору?" А если начнет отпираться сказать прямо в глаза: "Не бреши!". Но неужели все эти годы разгадка чуда была совсем рядом, а я, как дурак, ходил смотреть на этого мутного "Властелина Колец"? Невероятно!"
- Нужно перекусить, - сказал Митроха вслух и отправился на кухню.
Печка уже грела вовсю, и дед поставил на плиту чугунок с водой, а затем бросил в него несколько больших картошин.
- И яишницу сделаем, - сказал он. - Перекушу, и сразу полегчает. Потом - спать, а к утру, глядишь, все как-то и прояснится.
Он запустил руку под стол и выдернул из столешницы финку с многочисленными зарубками на черной от времени рукоятке. Финка была та самая - подарок дяди Гриши, и верно служила Митрохе все эти годы, а если принять во внимание, что она находилась при нем и в тот роковой чудесный день, то можно было считать ее самым настоящим магическим артефактом.
Митроха начал быстро вращать финку на ладони, а затем несколько раз подбросил ее, словно взвешивая, и метнул в небольшую разделочную доску, висящую на стене. Нож вонзился точно в центр доски, завибрировал как живой и замер - баланс у финки был прекрасный. Митроха довольно разгладил усы ладонью, а затем поставил на плиту большую сковородку и полез в холодильник за салом и яйцами.
Вдруг на улице послышался какой-то шум - то ли глухое ворчание, то ли стоны. Митроха быстро выдернул финку из разделочной доски и вернул ее под столешницу, а потом подошел к кухонному окошку и осторожно выглянул наружу.
Во дворе, прямо перед крыльцом на четвереньках стоял человек, а рядом с ним прыгал на месте Дружок. Он легонько толкал человека лапой, а затем отпрыгивал назад, играясь. Человек заваливался на бок, и почти сразу же, с недовольным ворчанием снова поднимался на четвереньки и Дружок толкал его опять.
- Никак Тихон? - пробормотал Митроха. - На запах сала он всегда приходит, что ли?
Тихон был давнишним приятелем Митрохи по ЗТЛ, но года два назад он сделался шалопутой и теперь целыми днями бродил по рабочему поселку в поисках бесхозных и не совсем, железных предметов. Эти предметы Тихон сносил на двор старьевщика - цыгана Гугуцэ, за что получал от него деньги на выпивку и закуску. А иногда Гугуцэ поил и кормил его у себя во дворе прямо из рук.
Время от времени Тихон заходил и к Митрохе на огонек, так как он уже давно ничего не боялся и ни на что не обращал внимания, даже на дедового Дружка. Общество шалопут было неприятно Митрохе, но он терпел Тихона в память о прежней дружбе, так как хорошо помнил, каким хорошим специалистом и ловким сталеваром тот был раньше.
Глава XIV
Сообщение из Танцевального Космоса
Митроха открыл форточку и крикнул Дружку:
- Фу, Дружок, фу, я кому сказал? Тихон, заходи в хату, сейчас повечеряем!
Дружок оставил Тихона в покое и исчез в темноте, а тот с кряхтением заполз в сенцы, а потом долго ворочался и вздыхал там, пытаясь подняться на ноги. Пока Тихон возился в сенцах, Митроха успел нарезать и растопить сало, а потом разбил на сковородку два десятка замечательных натуральных яиц собственного производства.