- Говори...
- Я жил своей мужской жизнью - работал, менял машины, женщин, когда они мне надоедали. Все было просто и незатейливо, как барабан спортлото - выпадает число, и ты - либо в выигрыше, либо в дерьме... Прости.
- Тебе страшно?
- Забавно слышать этот вопрос от женщины, но... раз уж мы тут с тобой играем в правду - да, мне страшно.
- Ты боишься, что тебя не любит Карина?
Вячеслав посмотрел на Римму, она не могла понять выражения его глаз.
- Нет, моя девочка... Одиночество... Вот что страшит меня до холодного пота и дрожи в сердце. Время... Неумолимый маятник, который сжигает нашу жизнь... Невозможность вернуться, что-то исправить...
- А ты бы хотел что-то исправить?
- Немногое...Может быть, заставил тебя влюбиться в меня.... Вылечи меня! - с неожиданной страстью проговорил он, стиснув руку Риммы и прижав ее к сердцу. - Вылечи мое бедное сердце... Сжалься над бедным неудачником!
Под напором мужчины, Римма подалась немного назад, прижимаясь спиной к камню, ища опору. Неожиданная слабость навалилась на нее, лишая сил.
- Римма?! - голос Кирилла словно вздернул Вячеслава.
- Черт! - мужчина оторвался от Риммы, резко обернулся, в замешательстве одернул футболку. - Вы уже вернулись?
- Римма, с тобой все в порядке? - Кирилл в упор смотрел на жену. - В пансионате сказали, ты пошла на пляж... - Он перевел взгляд на Вячеслава. - Вас жена ищет.
- Да... Да... - Вячеслав суетливо подобрал шорты, барсетку и, подхватив шлепанцы поспешил к лестнице. Римма смотрела вслед уходящему мужчине, как тот, нелепо выворачивая ступни, быстро шел, почти бежал по булыжникам гальки.
- Я не пойму... Ты и этот, - Кирилл запнулся, - старый козел? Вы целовались...Не хочешь объяснить, что происходит?
Римма вытянула руку вперед, словно предостерегая. - Я все знаю! - Скороговоркой, словно боясь, что не успеет сказать, она выпалила: - Ты и Карина были в той пещере!
- Не понимаю, о чем ты...
Он говорил мне, что ты будешь врать, глядя мне в глаза, - Римма расхохоталась.
Кирилл схватил Римму за руку, слегка дернул.
- Успокойся!
Римма вырвалась, с размаху ударила Кирилла по лицу.
- Я все знаю! Знаю!! Ненавижу тебя!
- Знаешь? - Кирилл потер щеку, усмехнулся, и от этой усмешки в груди Риммы стало холодно.
- Да, эта девка с длинными ногами моя любовница, и еще много и много других - молодых, сочных, жадных до любви, жизни! Но тебе-то что? Великолепная Ри! Красавица Ри! Часами сидит, вперившись, в телевизор, в перерывах закусывая нейролептики выпивкой и валяется целыми днями на диване, не снимая засаленного на животе халата. - Кирилл с силой сдавил плечи Риммы, проговорил, сглатывая окончания слов, словно захлебываясь:
- Да я живу с тобой, может быть, только потому, что между нами стоит маленький гроб, в котором лежит наш сын, которого ты не смогла выродить! - он оттолкнул жену, рот его задергался, по лицу пробежала гримаса ожесточенного отчаяния.
- Ты не смеешь... - прошептала Римма, с трудом выталкивая слова из пересохшего горла. - Не смеешь...
Кирилл мотнул головой, отвернулся, сел на торчащий из воды валун, замер, уставившись на лунную дорожку, дрожащую разбитыми осколками на темных волнах. Римма обхватила голову руками, судорожно глотая как воду влажный липкий воздух. Сердце неистово колотилось в груди, причиняя боль. Перед глазами вспыхнули радужные круги, и в этом бешеном вихре она вдруг явственно увидела себя и Кирилла, склонившихся над маленьким личиком в обрамлении белых цветов. Римма с пристрастием разглядывала бледное лицо мужа. Почему раньше она не замечала это выражение муки? В сердце вкралась тоска. С усилием, разлепив ссохшиеся губы, прошептала:
- Я не понимала... - она замолкла, на мгновение, потеряв мысль, потом, медленно, словно капля, за каплей выдавливая из себя что-то непомерно тяжелое, горькое сказала:
- Нет, нет... Опять ложь...Все ложь....Я понимала... Просто мне было удобно... Удобно держать тебя в постоянном состоянии вины... Прости!
Римма выдохнула с натугой, будто вытолкнула из горла тугой ком. Кирилл обернулся. Она напряглась, пытаясь прочесть в его взгляде очень важное для себя, но в тающем сумраке наступающего утра, его глаза казались черными, непроницаемыми, и она ощутила, как страх сдавил горло - если он сейчас оттолкнет ее, и уйдет... Перед глазами возникла картина - кукла на дне аквариума, водолаз рядом со своей невестой, волосы светлым дымом окружают бледное лицо, по которому ползет краб...
Свежий бриз, едва коснувшись волн, пробежался по верхушкам деревьев, стряхнул с олеандра бледно-розовые лепестки, взметнул забытый кем-то воздушный шарик. Кирилл обнял ее за плечи, привлек к себе. Провел по мокрым волосам с нежностью, от которой Римме внезапно захотелось заплакать.
- Ты замерзла...
Римма закрыла глаза, прижалась лицом к плечу мужа. Волна необычного радостного волнения накрыла ее, она почувствовала, как внутреннее напряжение - невыносимо тягостное и опасное как вязкая топь, - тает, и все тело ее наполняется необычным ощущением легкости и покоя. Она не слышала слова - тихий шепот мужа звучал ласково, умиротворяюще, словно шелест прибоя. И она качалась на этих волнах любви, обретая себя и прощая.