Буквально четверть часа назад Джейсон был готов рвать и метать, и одно только имя Лорейн Тернер доводило его до бешенства. Чего только стоила ее излюбленная привычка спорить с ним на людях! А теперь, даже несмотря на очевидное желание девчонки досадить ему, полностью измазав вонючей мазью – где Генри только умудрился ее достать?! – граф излучал покорность и послушание, словно прирученный домашний кот. Поразительно, Лорейн умудрялась раздражать и выводить Джейсона из себя, и вместе с тем он чувствовал себя плавящимся воском в хрупких девичьих руках, готовым на любые ее прихоти.
Только одна женщина в его прошлом имела на графа подобное влияние.
2
Тогда Джейсону было что-то около двадцати лет. Возраст, когда впечатления кажутся ярче, проблемы несущественными, дружба на века, а любовь непременно до гроба. Время свершения глупостей и ошибок. И он вовсю прожигал жизнь, играя в карты, участвуя в кулачных боях, стреляясь на дуэлях и посещая сомнительные попойки. Будучи богатым наследником, Джейсона нисколько не волновало его будущее. Как, собственно, и его родителей, для которых имели значение лишь светские развлечения да любовные интрижки. Покойные лорд и леди Грей подавали не самый лучший пример для сына. Порой ему казалось, что лучше бы их и вовсе не было, чем пытаться до них достучаться и каждый раз терпеть сокрушительное поражение. Единственным родным человеком, которому было до Джейсона хоть какое-то дело, была его родная тетя леди Глория.
Однажды Джейсон вместе со своим лучшим другом забрел в какой-то дешевый театр, где только раз взглянув на сцену, будущий граф уже больше не мог оторвать от нее глаз. До самого конца пьесы все его внимание было приковано к обольстительной актрисе, чье лицо, фигура и голос вскружили ему голову настолько, что он больше не мог думать ни о чем другом. С того дня Джейсон стал наведываться в театр, не пропуская ни одного спектакля, где играла темноволосая красавица с черными как сама ночь глазами, пленившими его разум. Он одаривал ее дорогими подарками, вымаливал каждый поцелуй и не находил себе места от ревности. Она была то холодной, то ласковой, то не желала его видеть, то буквально сама затаскивала его в свою постель, заставляя Джейсона сгорать от собственной страсти. Ванесса умело манипулировала молодым влюбленным в нее аристократом, буквально держа его на привязи. Джейсон был ослеплен и не замечал очевидного. В своей болезненной зависимости от женщины он потерял не только самоуважение, но и лучшего друга. Но если Ванесса, как звали актрису, пользовалась своими женскими чарами сознательно, то Лорейн была слишком наивной и неискушенной в подобных играх, заставляя Джейсона чувствовать себя абсолютно беззащитным перед ней. Что категорически ему не нравилось.
Воспоминания прошлого всколыхнули в душе графа горечь и разочарование, боль и ненависть, а причиной тому стала Лорейн Тернер. Теплота во взгляде исчезла, уступив место привычному холодному равнодушию.
- Достаточно, - произнес Джейсон резче, чем собирался, - Ваш платок не спасет мою одежду.
Лорейн мигом ощутила смену его настроения и растерянно отодвинулась от Джейсона, гадая, почему ее опекун вдруг помрачнел? Разозлился из-за испорченной сорочки? Но ведь он только что шутил по этому поводу и совсем не казался расстроенным. В который раз лорд Грей оказался совершенно непредсказуем!
Джейсон извинился перед женщинами и удалился переодеться, с досадой подумав, что совсем забыл о присутствии мисс Мансфилд в гостиной. Граф очень рассчитывал, что та не заметила его голодный, буквально истекающий слюной взгляд на Лорейн. Не хватало еще, чтобы гувернантка заподозрила его в непристойном интересе к собственной воспитаннице! В день своего приезда в Лондон, мисс Тернер поразила его своей красотой, однако граф не позволял себе рассматривать ее как маленькую женщину, видимо для своей же безопасности. Однако сегодня он уже не мог игнорировать то обстоятельство, что Лорейн вызывала в нем далеко не отеческие чувства. Но эти совершенно неуместные и низменные чувства следовало задушить на самом корню.
Ведь Джейсон был законченным циником и искушенным распутником. Прожигателем жизни, как любила повторять его тетя Глория, хотя годы бурной молодости остались далеко позади. Но, по ее мнению, племянник вел абсолютно бесцельный и никчемный образ жизни, лишенный какого бы то ни было смысла. Тетя считала, что Джейсону давно пора обзавестись женой, кучей детишек и наконец уже остепениться. Однако институт брака и семьи вызывал в нем лишь отвращение. С присущим ему цинизмом граф считал женитьбу – апогеем лжи и лицемерия. Брачные клятвы, принесенные в храме перед самим Богом, не стоили и ломанного гроша, ведь после появления на свет законных наследников, супруги пускались на поиски новых развлечений, поручив своих детей няням и гувернанткам. Джейсон сам вырос в подобной семье и у него не было никакого желания участвовать в этом фарсе.